[бодрая и зая]

Ну..с Новым Годом
Автор: Mishka_Shinigami
Фэндом: Лейна
Персонажи: Тотошки,Автор
Рейтинг: PG-13
Жанры: Повседневность, Слэш (яой), Юмор, AU, Фэнтези, Злобный автор, Стёб
Предупреждения: OOC, Инцест
Размер: Мини, 2 страницы
Кол-во частей: 1
Статус: закончен

Посвящение:
Annie,Xsana,erinaco.

Ах да,erinaco,Вы обещали править.)
жду-с.)

[/
...-Что? Да ты с ума сошел?! — Трион был в шоке. Нет, не так. Он был в ОГРОМНОМ шоке. Когда он говорил что исполнит любое желание братика на Новый Год, он никак не имел ввиду, это желание. — Что бы я был снизу?
— Угу… ну пожалуйста..-Торрен сидел на коленях у брата, в весьма провокационной позе. Бедра раздвинуты, расстегнутая рубашка открывает вид на тонкие ключицы и ямочку между ними. Трион нежно накрывает губы младшенького своими...>

-ЧТО?! — Трион подпрыгнул в кресле. Торрен, до этого сидевший на подлокотнике, от неожиданности свалился на пол.— Ты с ума сошла? Тор-актив? — Тор, только севший на подлокотник, снова грохнулся. Подумал. Решил, для сохранения собственной попы больше не подниматься. — Ты чего, Ксаны перечиталась? Или Анни? Хотя нет, скорее erinaco. Она
любит Тора-уке. Слава Демиургам, что не со мной.

-Ога. Автор жесток и беспощаден. — Автор ухмыльнулась. — Все равно сверху был бы ты. — И, уже тише. — Не дочитал, а возмущается еще.

-Ладно. Это радует. Но скажи мне, — Трион проникновенно посмотрел на Автора, недобро прищурившись. — С чего ты взяла, что я поцеловал его, — на этом месте Тора передернуло, — нежно? Я же кронпринц! Какое, к черту, нежно?!!! Я же не такой!
Автор хмыкнула. Потом хихикнула. Потом заржала аки Ксения Собчак, в простонародье лошадь.
-Ты меня умиляешь. — Пока Трион судорожно подбирал челюсть, Автор продолжала — Ты не отрицаешь того, что спишь со своим младшеньким, — Торрен икнул. -зато продолжаешь утверждать, что ты не нежный. -и, немного подумав, добавляет. -Да ты просто Милостность Прэлестность. -Автор отпила неизменный Tess, и продолжила. -может, мне захотелось розовых соплей и флаффа? мм?
-Ну нет. Лучше ангст.

-О.Твой младшенький очнулся. — Автор хмыкнула, в сотый раз за вечер. – Ну, нет, ангст — это не ко мне. Я, знаешь ли, вообще по вам писать не собиралась.
-Вот и не писала бы! — Трион, подобрав, наконец, свою челюсть, опять начал возмущаться. — Что ж ты ориджиналами не ограничилась?

-А меня это... — Автор задумалась. — Вот. Вспомнила! Меня агитировали, — немного подумав, задает вопрос.— Ты что же это, даже своего братишку не поцелуешь? — и на удивленный взгляд кронпринца поясняет.— Ну, он очнулся, щас, еще наверно и язвить начнет.

-Вот еще. — Трион фыркает, Тор проваливается в бессознанку, после реплики Автора о поцелуе. — Кстати, что тебе Новый Год такого сделал, что ты решила и про него написать?
— Ничего. Просто праздник скоро, да и меня это… — опять вспоминает, — агитировали писать... Да. Вот.

Минут через десять молчания.

— А вы исчезать не собираетесь? — Автор смотрит на Триона. Тот отрицательно (да-да, потом еще и положительно) кивает. — А я так надеялась... Ладно. Щас вернусь. — Последнее звучит как угроза. Автор уходит. Возвращаясь, застает весьма любопытную картину. Торрен, за это время успевший очнуться, сидит на коленях у Триона, лицом к нему же и они..целуются? Да еще как целуются! Торрен трется о брата всем телом, тихо постанывая ему в губы, Трион, ласкает его спину сквозь ткань рубашки, изредка, прижимая младшенького к себе сильнее.
-Неее... чай точно с галлюциногенами. — Любуется открывающимся видом. — Зато какими!
Тор и Трион, услышав последний возглас Автора, подпрыгивают, в результате чего, Тор снова оказывается на полу.
-Вот так сюрпрайз на Новый Год... — Автор довольно жмурится. — Уединиться не хотите?— Трион подхватывает Тора на руки и, под ехидным взглядом Автора Тотошки исчезают.
Автор, вздохнув, садится за ноут и допечатывает фанфик, попивая чай, и веря, что на Новый Год, чудеса случаются.

-Во всяком случае, в виде Тотошек, целующихся в комнате, точно..

]




@настроение: лучше прячьтесь

@темы: фанфики, Трион, Торрен, Лейна

@настроение: лучше прячьтесь.я добрая.

@темы: фанфики, Трион, Торрен

---

[Расинтэль]

А нас 15!  Suori, добро пожаловать!))

@темы: приветствия, ПЧ

---

Пленник

[erinaco]

Автор: Loli
Пейринг: Майрэль/Сирин
Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш (яой), Ангст, Фэнтези, PWP
Предупреждения: ООС, BDSM, Изнасилование

тык

Сирин очнулся на каменном полу. Голова жутко раскалывалась, а из-за воспоминаний о случившемся становилось только хуже. С ним было ещё семнадцать воинов (интересно, выжил ли кто-нибудь?), они настроили телепорт прямо напротив главного входа в поместье Дерейлы. Надеялись напасть неожиданно. Глупцы! К сожалению, то, что это была ловушка, обнаружилось слишком поздно. Советника и тех, кто вышел первыми вместе с ним, оглушило какое-то заклинание. Последнее, что он слышал перед тем, как потерять сознание, был шум битвы. Может быть, кому-то удалось бежать? Или...
Подняться не удалось: руки и ноги были крепко связаны. Кроме него в комнате никого не было. Из мебели присутствовали только стальные скобы на стене. Ничего, что пригодилось бы для побега. Предусмотрительная, гадина!
Однако, судя по всему, его одиночество долго не продлится. В коридоре раздались чьи-то шаги, а вслед за ними — бряцанье ключей и звук открывающейся двери.
— А ты что здесь...
Договорить советнику не удалось: вошедший молниеносно пересёк разделяющее их расстояние и засунул Сирину кляп в рот. РоШерр возмущенно замычал и попытался укусить нападавшего за руку. Бесполезно. Майрель (а перепутать Жреца Смерти с кем-нибудь ещё Сирин при всём своём желании не мог) обладал лучшей реакцией, чем обездвиженный дроу.
— Советник! Я рад приветствовать вас в этом скромном помещении. Знаю-знаю, вы наверное хотели бы спросить, что я здесь делаю, какое отношение имею к происходящему, и, главное, почему добровольно лишаю себя удовольствия выслушать ваши проклятия и угрозы? — Снежный Лорд задумчиво прошелся по комнате и остановился напротив небольшого зарешеченного окна. Сирин, затаив дыхание, приготовился слушать. — На самом деле всё очень просто. Мы с Дерейлой давным-давно объединились с целью захвата власти. К сожалению, моя часть плана уже ни для кого не является секретом из-за одной человеческой девчонки! — Советник хмыкнул. Почему-то личность вышеупомянутой человечки сомнений не вызывала. Его движение не скрылось от эльфа. — Радуешься? Ну-ну... А рот я тебе завязал, чтобы ты не вздумал умолять меня остановиться. Меня напоили сентарином, поэтому я мог бы послушаться... А мне сейчас срочно надо выместить на ком-то злость...
Последние слова эльф прошипел, таща упирающегося Советника к стене. Мысли метались в голове как безумные. Если человечке известно о заговоре, значит принц тоже всё знает. но успеет ли он предупредить короля? Даже если воспользоваться телепортами, времени всё равно не хватит. А может, уже поздно? Сколько он провалялся без сознания? Час? Два? Неделю?
От размышлений его отвлёк звук рвущейся рубашки. Неужели этот гад собирается его?...
Майрель с удовольствием наблюдал за паникой в глазах дроу.
— Знаешь, а ведь чисто физически ты мне всегда нравился, — светлый облизал сосок Советника и легкими полупоцелуями-полуукусами начал спускаться ниже. Сирин готов был выть от осознания собственной беспомощности. Самое противное в этой ситуации было то, что против своей воли он начинал возбуждаться. У эльфов тела намного чувствительней, чем у людей, поэтому когда его так ласкают, притвориться равнодушным не получится.
Майрелю понадобилось всего несколько минут, чтобы развязать Сирину ноги. У дроу возник соблазн пнуть мучителя, но он сдержался. Пока что намерения светлого были более чем прозрачными, но кто знает, что выдумает этот псих, если его ещё больше разозлить?
Казалось, наигранная покорность Сирина лишь сильнее завела Майреля. Он даже решил побаловать свою жертву оральным сексом. Советник метался под настойчивыми движениями языка эльфа, пытался обхватить своего насильника ногами и громко стонал, несмотря на кляп.
— Ого! Неудивительно, что ты многого добился при дворе! Я бы тоже не захотел отпускать такую превосходную шлюшку... Которая к тому же так мило краснеет, когда её хвалят.
Сирин почувствовал, как краска залила не только щеки, но и уши. Трэш! А ведь в любой другой ситуации он бы обязательно поискал продолжения. Хотя он и думал, что Майрель попытается его укусить или любым другим способом заставит страдать, из-за одного лишь ожидания боли удовольствие получилось ещё более ярким. Однако на этом всё приятное закончилось.
— Давай же, стони!
Майрель нетерпеливо гладил Сирина в ожидании реакции: бёдра, живот, грудь, шея... Советник попытался скинуть с себя эльфа и тут же получил удар по ребрам.
— По-хорошему не хочешь? Ладно, ты сам напросился!
Эльф грубо схватил эльфа за ягодицы, впиваясь в молочно-белую кожу ногтями, и резко вошел сразу на всю длину. Если бы не кляп, крик Советника услышали бы даже в Сартаре. Сирин и раньше спал с мужчинами, но всегда преследовал какие-то тайные цели и оргазм попросту симулировал. Потому что получать удовольствие от ЭТОГО было просто нереально. Сирин почти охрип от крика, но Майрель и не думал останавливаться. Прервавшись на минуту, он поменял позицию и продолжил издевательство. Советнику показалось, что прошла вечность до того, как Майрель кончил и, обессиленный, рухнул на пол рядом с любовником.
— Будешь в следующий раз упираться — так отдеру, что месяц сидеть не сможешь, понял? — это было последнее, что услышал Сирин до того, как провалился в темноту.
Очнулся он уже прикованным к стене. Кто-то заботливо натянул на него бриджи и унёс порванную одежду. Всё тело ломило, а в голове стоял непривычный шум. Хотелось опять забыться и ни о чём не думать. Сейчас Советник ясно осознавал лишь одно: что бы с ним ни сделал Майрель, он больше не издаст ни звука. В конце концов, единственное, на что он сейчас способен — это лишить этого садиста хотя бы части удовольствия...
Поэтому, когда в коридоре вновь раздался звук приближающихся шагов, Сирин лишь покрепче стиснул зубы и приготовился молчать.
Ведь что может быть хуже того, что с ним уже произошло?..
ЧЕЛОВЕЧКА?!?!?!

@темы: фанфики, Майрэль, Сирин

---

[Расинтэль]

А нас 14!  Banidan, присоединяйтесь!
Народ, еще один ПЧ - и мы сможем включить сообщество в каталог на дайри!

@темы: приветствия, ПЧ

---

Новый ПЧ!

[Расинтэль]

 Тень в ночи, добро пожаловать!)

@темы: приветствия, ПЧ

---

[Расинтэль]

А нас 12!
 Чорный_властелин_Хх, присоединяйтесь!)) Добро пожаловать))

@темы: приветствия, ПЧ

---

А нас 11!!!

[Расинтэль]

 SleepingDevil,  де Карон, добро пожаловать!

@темы: приветствия, ПЧ

---

[Расинтэль]

И еще двое ПЧ!  kora1975,  Umi-Utena, добро пожаловать!)

@темы: приветствия, ПЧ

---

[Расинтэль]

Название: Он приходит
Автор: Xsana
Фэндом: Лейна
Персонажи: Сирин/Торрен, Трион/Торрен
Рейтинг: R
Жанры: Фэнтези, Драма, Слэш (яой)
Предупреждения: Инцест
Размер: Мини, 2 страницы
Кол-во частей: 1
Статус: закончен
Описание:
И снова о безответной любви королевского советника Сирина Ро'Шерра к младшему принцу темноэльфийской короны... Осторожно, облом!

Только скажи мне, хочу я понять,
Сколько ты будешь мне сниться ночами?
Н.Басков, Т.Повалий, "Отпусти меня"


Он приходит ночами. Когда серебряная царица ночи замирает в наивысшей точке бархатно-черного небосвода, он приходит. Открывает дверь, бесшумно проскальзывает внутрь, не отрывая глаз от лежащего на кровати, легкой, кошачьей походкой приближается к постели, отводит в сторону темно-синюю ткань балдахина и присаживается на край постели.
Сирин садится, протягивает руку, и изящные пальцы скользят по загорелой коже щеки. Опущенные длинные ресницы скрывают глаза, и королевский советник не знает до поры, что в них – юношеская стыдливость, переменчивая неуверенность, скрытая боязнь или несмелое желание…
Он перебирается поближе к Сирину, сам садится на него сверху, обнимает его за шею. В нем – грация юной расцветающей ночи, тепло и робость раскрывающего лепестки горного эдельвейса и безумное очарование дивной, непорочной красоты.
Он обвивает шею Сирина руками, не поднимая взгляда, и королевский советник с присущей ему искусностью, а внутренне – замирая от волнения, проводит ладонями по обтянутым черной тканью брюк узким бедрам, касается губами чуть приоткрытых теплых губ. И он поднимает глаза, и Сирин видит, что в них – просьба. Доверие. Нежность.
А может, и любовь.
Сирин старается не думать об этом, не тешить себя наивными надеждами.
Но он приходит. Приходит к нему сам.
Сирин целует его, сначала – медленно, нежно, но, чувствуя, как он отвечает ему, крепче сжимая его шею, как чутко и охотно реагируют его губы на медленные движения чужих губ, не выдерживает и врывается в его рот жадным, исступленным поцелуем, и из его груди вырывается первый, едва слышный, короткий стон.
Сирин горячо выдыхает, торопливо расстегивает пуговицы на его рубашке, припадает поцелуем к груди, и его сводит с ума ощущение того, как его ночной гость откидывает голову назад, подставляясь губам советника, как вслепую бродят по его лопаткам тонкие пальцы, как напрягается и плавится в его руках гибкое, стройное, самое желанное в мире тело.
Вслух не произносится ни слова – только взгляды, касания и движения – их более чем достаточно, и волшебную тишину их ночи – одной на двоих – не тревожит никакой лишний шум. Лишь шорох простыней, лишь частое дыхание, лишь рваные вздохи и трение кожи о кожу, а потом, когда после чувственных, но коротких ласк – ибо сил терпеть просто нет, — два тела сливаются в одно – приглушенные охи, протяжные стоны и редкие вскрики. Он не сдерживается – он отдается полностью, самозабвенно и страстно, и не стесняется выражать свою боль и удовольствие – царапает ногтями спину советника, закусывает руку, трется носом о щеку Сирина и стонет. И Ро’Шерра лишают разума – и блестящие черные волосы, рассыпающиеся по красивым плечам, и полные искушающей, дикой, томной неги ярко-зеленые глаза, и приоткрытые мягкие губы, и изящная шея, влажная от пота, по которой так соблазнительно скользят темные локоны, и тонкие косточки ключиц, на которых неутихающим огнем пылают следы поцелуев…
Его Мечта. Его Желание, его Страсть, его Сон, его Трепет, его Мука и его Радость…
Возможно ли – его Любовь?..
И только потом, после только, как одурманивающая волна наслаждения проходит, омывая все тело и оставляя после себя приятную усталость, и крик его затихает в ласкающем мраке опочивальни, Сирин, стискивая в объятиях любимое тело, произносит одно-единственное имя:
— Торрен…
Советник шепчет, гладит и нежно целует шелковые черные волосы, тонкую шею и плавные изгибы плеч, зарывается лицом в пахнущие ночью и лавандой локоны, заглядывает в полные ответной нежности и тепла зеленые глаза, еще крепче прижимает его к себе…
А потом просыпается.
Мгновенно поднимает веки и, глядя в пустую, одинокую темноту своих покоев, закрывает рукой глаза и тихо, прерывисто, словно рассыпая по полу крупные горошины, смеется, насмехаясь над самим собой.
Он приходит каждую ночь. Призрак его безумных мечтаний, тень его самого страстного желания, почти-реальный сон, который никогда не станет явью. Приходит и уходит неслышно, давая выпить себя до дна и растворяясь в горячем воздухе покоев прекрасным обманчивым видением.
А днем Сирин снова увидит его. Он, как и всегда, будет крутиться около своего старшего брата или болтаться по замку и его окрестностям вместе со своим светлым приятелем, недовольно поглядывать на советника и шипеть в ответ на его почтительно-насмешливое обращение и утонченно-ехидные комплименты.
Он приходит каждую ночь.
Но Сирин знает, что он никогда не придет к нему, и пол его комнаты не узнает тех тихих, грациозных шагов, и постель его не прогнется под весом двух сплетшихся тел, и стены его опочивальни не услышат его горячих вздохов и пронзительных криков, и просачивающийся в приоткрытое окно лунный свет не обрисует контуры прижавшихся друг к другу фигур.
Он никому не дастся.
И Сирин знает, что единственные покои, из которых когда-нибудь могут донестись его стоны, – это покои старшего принца.
И однажды Ро’Шерр, проходя ночью мимо опочивальни наследника темноэльфийской короны, слышит из-за двери эти стоны. Первые его стоны – это советник тоже знает.
А днем он смущенно посматривает на старшего брата, заливаясь краской, робко улыбается в ответ на его шутки – а потом отдается ему в саду под яблоневым деревом, так упоенно и пылко, так искренне и трепетно, как и не снилось призрачному ночному фантому.
Советник только хмыкает – и вечером, в тронном зале, стоя напротив старшего принца, посылает ему понимающий взгляд. Трион замечает его, распознает и слегка усмехается. В его холодных зеленых глазах – непреклонная воля и ярое собственничество.
А этой ночью он придет снова.
«Сколько еще ты будешь приходить ко мне ночами?» — неслышно спрашивает Сирин, лежа на кровати и глядя в шероховатую полутьму высокого потолка своих покоев.
Советник знает, что ему не ответят. Ибо ответ – в нем самом. Ибо ответ – в его душе. Ибо его желание – чтобы этот сон приходил раз за разом, ночь за ночью, луну за луной.
Но простыни шелестят под горячими телами в другой комнате, в другой комнате стены гасят отзвуки стонов и поцелуев, в другую комнату заглядывает серебряная царица, очерчивая своими невесомыми рукавами распластавшиеся на постели силуэты, и по другой комнате разливается едва уловимый, но такой приятный аромат лаванды и лилии.
И Сирин снова с коротким смешком закрывает глаза рукой.
Он приходит.
Только – не к нему.

@темы: фанфики, Трион, Торрен, Сирин

---

[Расинтэль]

Ты - боль. Часть 3
Утром Торрену больше всего на свете хотелось разбить обо что-нибудь жутко трещащую голову, но вылезти из кровати сил просто не было. Поэтому младший принц дроу только тихонько скулил и закутывался в одеяло, стараясь лишний раз не двигать головой.
— Проснулся? – весело спросил кто-то, заходя в его покои. Дверь негромко хлопнула, и Тор жалобно взвыл:
— Трион, трэш фар'рехт! Джер васс торр! Ты это нарочно сделал?!!
Кровать прогнулась – Трион сел рядом с жалобно постанывающим братишкой.
— Сам виноват. Ты знаешь, сколько ты вчера выпил?
— Не знаю и знать не хочу, — проскулил Торрен, зарываясь в подушку. – Трио-о-он, у нас опохмелиться что-нибудь есть?
Старший принц вздохнул и, взяв брата за плечо, заставил его приподняться. Выражение лица Тора лучше всяких слов говорило о том, что он думает об этом поступке Триона, о его визите в свои покои, о количестве выпитого вчера и вообще обо всем мироздании.
— Иди сюда, чудо.
Трион положил ладонь на лоб брату – Тор вспомнил, он так же «лечил» их с Лейной после одной из их попоек, — и головная боль тут же мягко ушла. Торрен облегченно выдохнул и откинулся на кровать.
— Спасибо.
Трион вопросительно изогнул бровь.
— И это вся благодарность?
— А? – Тор удивленно посмотрел на брата, но тот вдруг навис над ним, уперевшись руками в постель по обеим сторонам от него, и поцеловал в губы, нежно, осторожно, лаская. У Торрена глаза на лоб полезли, и когда Трион приподнялся, во взгляде младшего принца был дикий испуг и непонимание.
— Т-Трион, т-ты что…
— О-о-о, — с притворным разочарованием протянул старший дроу. – Так ты ничего не помнишь… Как я и думал…
— Не помню… что? – подозрительно спросил Тор и, заметив, как брат любуется его обнаженным торсом, поспешно натянул на себя одеяло.
— Что было этой ночью, — сладко протянул Трион, приподнимая пальцем подбородок братишки. Тор сглотнул, прислушиваясь к своим ощущениям.
— Врешь! Не было ничего!
— Как это не было? – удивился Трион. – А кто меня чуть не соблазнил прямо на этой кровати?
— Э… Я?
— Нет, трэш, твой светлый приятель! – фыркнул старший дроу. Торрен надулся, и Трион, усмехнувшись, мягко обнял его за плечи и чмокнул в висок. – Все-таки хорошо, что я вовремя остановился.
Благодаря магии Триона к Тору медленно, но неумолимо возвращались воспоминания. Через несколько минут щеки младшего принца цветом приобрели сходство со свеклой, а глаза формой – с чайными блюдцами.
— Трэш фар'рехт!
— Да не соглашусь, — Трион удивленно вскинул бровь. – Я-то думал, тебе нравилось.
Тор покраснел еще пуще и уткнулся лицом в колени.
— Нравилось! В том-то и дело! Но как я себя вел…
— Ну да, мне сначала захотелось тебя прибить за такое хамство, — усмехнулся старший принц.
— Ну и прибил бы лучше!
— Ну вот еще! – раззадорившийся Трион сграбастал брата в охапку. – С тебя пощечины хватило.
Тор мрачно посмотрел на него.
— За пощечину – отдельное спасибо.
— Смотри-ка, он еще и дуется! – удивился Трион. – А по-моему, это было вполне заслуженно.
— Ну тебя! Пусти! – Торрен попытался вырваться из объятий брата, но смог только чуть-чуть оттолкнуть его. – Трион, отпусти! А если ко мне Дариэль придет?
— А что этому светлому делать рано утром в твоих покоях? – подозрительно сузил глаза старший принц.
— Трион, убери этот грозный тон! Трио… ммфф!
Старший принц, видимо, решил, что молчание – золото, и недолго думая заткнул братишку поцелуем. Отпустил он его, только когда почувствовал, что Тор перестал упираться и дергаться и расслабился в его руках. Оторвавшись от губ брата, Трион коснулся поцелуем его щеки и скользнул вниз, к подбородку, а от него – к шее.
— Скажи, братишка… Ты ведь хотел этого? – шепнул старший принц.
— Трион… — попытался было уйти от ответа Тор, но брат не собирался давать ему путей отступления.
— Хотел? – повторил он, лаская губами тонкую шею.
— Хотел, — судорожно выдохнув, признался Торрен. – И хочу.
Трион улыбнулся.
— Но твое… снисхождение мне не нужно.
Старший дроу удивленно посмотрел на брата.
— Ты это о чем?
— Мне не нужно, чтобы ты делал это из жалости, — серьезно и грустно сказал Тор. – Или ради собственной забавы. Или…
— Я тебе сейчас еще одну пощечину залеплю, — почти зло произнес Трион. Торрен бросил на него угрюмый взгляд.
— Чудо ты мое, — вздохнул старший принц, понимая, что просто не может злиться на своего младшего. – Ну скажи, что ты вчера устроил? Напился в каком-то кабаке как последний забулдыга…
— Я на тебя разозлился, — пробурчал Торрен, утыкаясь в плечо брата.
— И решил таким образом привлечь мое внимание?
— Нет, самому отвлечься. Забыть…
— Забыть? О чем?
— О том, как недовольно ты смотришь на меня, стоит мне появиться рядом с тобой, и какие жестокие слова ты мне говоришь, стоит мне открыть рот.
— Ну и как, забыл?
— Нет. До сих пор нет.
Придуманная Трионом непечатная тирада могла бы привести в восхищение даже Лейну, знай она эльфийский язык.
— Я уже жалею, что тебя вылечил. Лучше бы помучился похмельем, может, мозгов бы прибавилось, — закончив высказывать свое мнение относительно мыслительных способностей своего младшенького, цокнул языком Трион.
Тор надулся и наконец вырвался из объятий брата.
— Кыш за дверь.
— Ничего себе! – Трион выгнул бровь. – Ты меня стесняешься, что ли?
— Да!!!
— Когда мы тебя в эльфийку превратили, ты и то не стыдился стоять прямо передо полностью обнаженным…
— Не напоминай!!! Кто меня тогда по заднице шлепнул?
— А кто мне пощечину влепил?
— Хочешь повторить? – осклабился Тор.
— Не откажусь, — оживился Трион.
Через десять секунд младшенький бесцеременно выпнул любимого братца из своих покоев с весьма нецензурным напутствием. Трион удивленно посмотрел на захлопнувшуюся за ним дверь, вздохнул и пошел прочь – из-за разборок с Торреном он напрочь забыл о государственных делах, в том числе и об ожидающемся сегодня визите послов от гномьего племени.
Впрочем, с улыбкой подумал первый принц дроу, его младший брат того стоил.

Трион вывалился из тронного зала и, привалившись спиной к стене, наконец по-зволил себе в голос расхохотаться. Следом за ним вышел невозмутимый Оллеро, а за Дро’Шанети выскочил красный как рак Торрен. Бросив обжигающий взгляд на катающегося от хохота старшего братца, он осклабился и дал деру, мгновенно исчезнув за поворотом галереи.
— Тебе это кажется забавным? – проводив взглядом младшего принца, обратился Оллеро к другу.
— Ну еще бы! – в полном восторге отозвался Трион. – Ну кто же знал, что гномы, которых вчера блестяще перепил мой младший братишка – посланники от гномьих земель, прибывшие в Сартар договориться о торговле… Интересно, что их привело вчера в этот захудалый трактир?
— Да какая разница? – Оллеро усмехнулся. – Ты видел, как у них лица вытянулись вместе с бородами, когда они узнали в младшем принце темноэльфийской короны своего вчерашнего собутыльника?
— И самое интересное, — всхлипнул от смеха Трион, — как они только смогли при-ползти на аудиенцию к моему отцу при таком-то похмелье?
— А куда им деваться? – пожал плечами Оллеро. – Аудиенция есть аудиенция. Не явись они в назначенное время – пришлось бы им ждать еще недельку, пока его величество соизволит разобраться с государственными делами и найти время для визита послов. Меня другое удивляет – с чего они вчера так напились, если на следующий день собирались на встречу с королем?
— Так там мой братец был! – Трион захохотал с новой силой. – И мало того, что просто был, он был еще и очень злым и расстроенным. Небось так раззадорил бородатых, что они и думать забыли об аудиенции. Нет, я не могу! А ты видел, какие глаза были у моего паршивца, когда он этих гномов увидел?
— Он на тебя, кстати, обиделся, ты в курсе? – заметил Оллеро.
— За что? – Трион поднял глаза на собрата по оружию.
— За ту реплику про «множество увеселительных заведений нашего славного города Сартара, в котором уважаемые гости смогут насладиться изысканнейшей кухней и великолепным вином, а также завести интересные и полезные знакомства». При слове «вино» гномы скисли как молоко годовалой давности, а на слове «знакомства» так мрачно покосились на Торрена, что он чуть под трон не спрятался.
— Зато договор о торговле был подписан на весьма выгодных для королевства дроу условиях, — усмехнулся Трион, выпрямляясь и одергивая камзол.
— Еще бы. Видимо, гномы решили не связываться с темными эльфами, которые наверняка сражаться умеют не хуже, чем пить, — хмыкнул Оллеро. – Тем более что тебя, гроза всех кабаков и таверн Сартара, они тоже узнали.
— Гроза сартарских кабаков – это как раз мой братец. Я больше по женским опочивальням, — ухмыльнулся первый принц. – Ладно, я пойду искать своего паршивца, а то он опять на меня дуется как мышь на крупу.
— Неужели извиняться будешь? – изогнул бровь Дро’Шанети.
— Не дождется, — огрызнулся Трион. – Это он передо мной за вчерашнее извиняться должен.
— Ну-ну, — скептично усмехнулся Оллеро. – Удачи тебе.

Своего обиженного мелкого паршивца Трион нашел в королевском саду. Торрен сидел около декоративного прудика под толстым развесистым дубом и отстраненно бросал в воду мелкие камушки, следя за расходящимися по зеркальной глади кругами.
— Хулиганим? – поинтересовался Трион, неслышно возникая за спиной братца. Тот обернулся и одарил старшего принца угрюмым взглядом.
— Поязвить пришел? – мрачно спросил Тор. Трион удивленно поднял бровь.
— За что такая немилость?
— За ехидство, — оскалился Торрен. – Хорошо еще, что отец не понял, на какое «вино» и на какие «знакомства» ты намекал, оратор недоделанный.
— Во-первых, отец, к твоему счастью, остается в сладком неведении относительно твоих кабацких похождений, — сообщил Трион, подходя к брату. – А во-вторых, почему «недоделанный»? На недостаток красноречия я не жалуюсь.
— О да, язык у тебя подвешен замечательно, — хмыкнул малолетний паршивец, бросая в пруд последний камушек и поднимаясь. – Если бы он еще не был таким острым…
— Семейное, — широко улыбнулся Трион. Тор обжег любимого братца еще одним выразительным взглядом и попытался пройти мимо него, но Трион тут же загородил ему проход.
— Пусти, — потребовал Торрен.
— А вот не пущу.
— Трион! Я не шучу!
— Я тоже.
— И что… ах!..
Трион, дождавшись, когда его младшенький ослабит бдительность, схватил его за талию, толкнул назад и прижал к дубовому стволу, стиснув так, чтобы у Тора не было ни малейшего шанса вырваться.
— Трион! Пус…
Старший принц не дал ему договорить, привычно и умело закрыв братишке рот поцелуем. Руки Триона скользнули вверх, гладя спину младшего сквозь легкую ткань камзола, затем опустились вниз, и Тор коротко застонал в губы брату, почувствовав на своих ягодицах его ладони.
— Нет, вы только посмотрите на него, — прошептал старший дроу, лаская поцелуем шею братишки. – Вчера чуть меня не соблазнил, отпускать не хотел, а сегодня бегает от меня как отаки от сэльфинга.
— Ничего я не… ай! – охнул Тор, когда брат слегка прикусил кожу на его шее. – Трион, трэш, больно же!
— Но ведь приятно? – провоцирующим тоном поинтересовался старший дроу.
— Уйди! – Тор попытался оттолкнуть его, но вместо этого получил новый поцелуй, еще более чувственный и глубокий, и невольно расслабился в руках брата, наслаждаясь их мягкими прикосновениями и умелыми ласками.
Тор покорно раздвинул губы, впуская в рот горячий язык брата, и выгнулся ему навстречу, когда сильные руки забрались под его рубашку и прошлись по животу и ребрам.
— Какой ты послушный, — мурлыкнул Трион, лаская кожу за ухом Торрена. – Всегда бы таким был…
— Заткнись! – тихо выдавил младший дроу – на большее сил у него не хватило.
— Пороть тебя в детстве надо было, паршивец, — нарочито сокрушенно вздохнул Трион, опускаясь губами к тонким косточкам ключиц Тора и одновременно расстегивая его рубашку.
Холодок легкого ветерка, коснувшийся разгоряченной кожи Торрена, несколько отрезвил его. Вспомнив, где они вообще находятся и чем занимаются, младший принц дернулся, разрывая поцелуй, и уставился на брата дикими от испуга глазами.
— Трион, ты совсем чокнулся?! Забыл, где мы? А если нас кто-нибудь увидит???
— Я накрою нас «пологом безмолвия», — улыбнулся Трион, и от этой улыбки младшему дроу стало не по себе.
— Трион, не сходи с ума! Здесь?!!
— Ты против? – вскинул брови первый принц.
— Да!!!
— А вот я – нет, — с садисткими нотками в голосе заявил Трион. Тор округлил глаза, но прежде, чем он успел открыть рот, его повалили на мягкую, высокую траву берега и прижали к земле.
— Трион! – Тор зашебуршился под братом, безуспешно пытаясь выбраться из-под него. – Прекрати! Прямо здесь?!
— Ну да, — беспечно отозвался добрый старший братик, устанавливая над ними «полог безмолвия» и возвращаясь к выцеловыванию шеи Торрена.
— С ума сошел?! – прорычал тот и тут же закусил губу, чтобы не застонать от приятного прикосновения к обнаженному животу.
— Так давно уже, — усмехнулся Трион. – И сказать, чья это вина?
— Три… он… — выдохнул Тор и, едва брат отвлекся на стягивание с него камзола, забормотал: — Тебе что, до спальни дойти терпения нет?
— На кровати скучно, — лукаво улыбнулся старший принц.
— Зато удобно!!
— А ты откуда знаешь? – Трион приподнял бровь.
— Догадываюсь, знаешь ли! – огрызнулся братишка.
— И вообще это тебе наказание за то, что вчера дерзил мне в кабаке, а сегодня так грубо выгнал из своей комнаты, — заявил Трион, низко склоняясь над мгновенно растерявшим все свое возмущение младшим братцем.
После следующего поцелуя Тор словно потерял контроль над собой. Трион не сдерживался – не сдерживал ни страсти и желания, ни нежности и любви, дав им прорвать так долго возводимую им стену сдержанности и затопить себя изнутри. Закрывшему глаза Торрену казалось, что теплый дождь поцелуев сыпется на него прямо с неба – их было так много, целый поток, таких торопливых, чувственных, горячих, совершенно разных, — и растекается по его телу жаркими, жадными, ненасытными ласками. Но даже небо не могло целовать его так нежно и трепетно и ласкать так умело и приятно, как Трион – и Тор знал, что эти губы и руки принадлежат ему, именно ему… и что он – теперь, и потом, навсегда, — принадлежит своему старшему брату.
Трион, видимо, поставил себе целью исцеловать и досконально изучить все тело братишки – поцелуи не прекращались, и сильные, нежные ладони не останавлива-лись, скользя по горячей коже Торрена и почти мучая его этими невыразимо приятными прикосновениями, которых хотелось больше и больше. Шея, ключицы, грудь, ребра, живот, спина, бедра, плечи, ягодицы, снова шея – поток желанных ласк словно обмывал Торрена мягкой теплой волной, заставляя его дрожать от наслаждения.
— Трион… — умоляюще выдохнул Тор, крепко обнимая шею брата и подаваясь ему навстречу. Старший принц довольно улыбнулся, целуя сомлевшего от нежности братишку в губы и ненавязчиво раздвигая ему ноги одной рукой.
— Тор…
Вымоченные в слюне пальцы осторожно размяли вход и толкнулись вглубь тела Тора. Младший дроу судорожно вдохнул и поспешно стиснул зубы, сдерживая крик.
— Тише, Тор, сейчас… потерпи… — успокаивающе прошептал Трион на ухо брату. Подготовив его, он вытащил пальцы – Торрен устало обмяк под ним, — и вошел в братишку.
Тор вскрикнул от боли, вслепую хватаясь за плечи брата и тяжело дыша.
— Расслабься, братишка, — шепнул Трион, делая второй толчок и проходя глубже. Из груди Тора вырвался пронзительный крик, и младший принц, всхлипнув, прижался к брату, уткнувшись лицом в его шею.
— Трион… ах… больно… ах!..
— Тише, мой хороший, — Трион возобновил поток поцелуев, пытаясь отвлечь братишку от боли и неприятных ощущений. Тело Тора плавилось под ним, как воск, неимоверно соблазнительное, красивое, гибкое, манящее, а его протяжные стоны подхлестывали и лишали жалких остатков разума. Трион жадно ловил каждый нюанс этого давно желанного единения – скользящие по точеным плечам братишки иссиня-черные волосы, стекающие по вискам и шее капельки пота, беззвучно приоткрывающиеся губы, то и дело распахивающиеся зеленые глаза – Трион и представить не мог, что в этих смешливых, веселых, порой по-детски беззаботных, а порой по-звериному яростных глазах может быть такой огонь!
Тор снова громко вскрикнул на особенно несдержанном рывке, и из-под за-крытых глаз скатились по щекам тонкие струйки слез. Трион прижал братишку к себе, нежно сцеловывая соленые капли и что-то ласково нашептывая Торрену. Первый принц двигался осторожно и не позволял себе ни малейшей грубости, но его младшенькому все равно было больно – неудивительно, в первый-то раз…
Больно… Трион невольно вздрогнув, подумав о том, сколько боли он причинил младшему братишке – особенно за последнее время. Постоянные насмешки и одергивания во время возвращения в Сартар, превращение в светлую эльфийку – которое братец наверняка до сих пор ему не простил, — потом этот сон длинною в полгода – одни Демиурги знают, что Торрен пережил за эти месяцы! – и холодное игнорирование после пробуждения.
А может, поэтому Трион и избегал своего брата – не потому, что хотел с головой окунуться в государственные дела, дабы отвлечься от неприятных мыслей, а потому, что боялся столкнуться с ним, не желая снова доставлять ему страдания. Может ли?..
Ведь может. Однако же Трион сделал только хуже – причинил Тору двойную боль, так что обиженный братишка решил утопить свою тоску в кружке.
Возможно, некстати, но старшему принцу внезапно ярко вспомнилась картина в таверне «У Грабба»: сверлящая его яростным взглядом обнаженная светлая эльфийка, остервенело кричащая: «За что ты меня так ненавидишь?»
«Дурачок же ты мой, — с неожиданной нежностью подумал Трион, целуя лицо брата. – Как я могу тебя ненавидеть, если…»
Торрен тихо застонал, цепляясь за его плечи.
«Если ты – все для меня…»
— Все, — едва слышно повторил вслух Трион. – Боль моя, наказание мое, свет мой, счастье мое, солнце мое…
«Да… Ты – мое проклятие. И мой дар. Моя боль. И моя радость. Ты – всё…»
Едва ли Торрен слышал через эту упругую горячечную пелену, накрывшую его с головой, что шептал его брат. А может быть, и слышал, но не показал этого. А может, решил, что ему показалось – ведь неужели его брат будет говорить ему такие слова, называя его своим солнцем и своим счастьем? А может…
— Боль моя…
Трион даже не заметил, насколько он ускорил движения и насколько громче стали стоны Торрена – все вокруг потонуло в жаркой дымке неистовой страсти, лихорадочных поцелуев и исступленных ласк.
— Счастье мое…
Резкий толчок – и Торрен, изо всех сил вцепившись в шею брата, выгнулся в его руках. Ему показалось, что солнце вспыхнуло под его закрытыми веками и пролилось внутрь его обжигающим расплавленным потоком. Но как он знал, что не небо осыпает его нежными трепетными поцелуями, так он был уверен, что это не солнце разлилось в нем приятным тягучим жаром – вон оно, как и прежде, сияет в небесах, далеких, недоступных и неприкосновенных. Все поцелуи, и прикосновения, и ласки, и этот жар, и удовольствие, крепко переплетенное с болью, дарил ему Трион.
Торрен восстанавливал дыхание, не разжимая объятий, а Трион пораженно смотрел в глаза братишки – потрясающе зеленые, горящие после только что испытанных ощущений, полные непонятных, смешанных в одну нечитаемую гамму чувств.
— Тор, — прошептал старший дроу, касаясь губами уголка глаз Торрена. Братишка шумно вздохнул и устало опустил веки, едва заметно улыбаясь.

Трион предусмотрительно не снимал «полога». Тор, укрытый курткой брата, спал, положив голову ему на бедро, а Трион, сидящий в тени дерева, опираясь спиной о широкий шершавый ствол, ласково перебирал живописно рассыпавшиеся волосы братишки. И осознавал, что желает, чтобы эти тихие минуты умиротворения и счастья растянулись на века.
А впрочем, — Трион с улыбкой посмотрел на дремлющего братишку, — у них ведь будет еще много таких минут.
Торрен слегка зашевелился. Он не открывал глаз, но старший дроу понял, что он проснулся. Не до конца, скорее всего, он еще плавает где-то между сном и явью, но уже ближе ко второй.
— Трион, — сонно позвал Тор, чуть-чуть приподнимая веки.
— Что? – Трион наклонился к брату, касаясь губами острого уха и переходя поцелуем на щеку.
— Я слышал… что ты тогда говорил, — хриплым после сна – а может, еще и сорванным стонами, — голосом произнес Торрен.
— Хм? – Трион не прервал своего занятия.
— Ты… правда сказал, что я твое солнце?
Трион улыбнулся и, чмокнув братишку в уголок губ, прошептал ему на ухо:
— Ты – большее.
Да, действительно. Незачем жалеть об ушедшем мгновении. Ведь впереди у них – еще множество мгновений, которые будут много лучше и прекраснее этих.
Несомненно.

@темы: фанфики, Трион, Торрен

---

[Расинтэль]

Ты - боль. Часть 2

— Трион… — жалобный всхлип. – Трион, ну пожалуйста… Проснись… Открой глаза… Трион!
Никакого ответа.
Младший принц дроу закусывает губу и снова сжимает в руках холодную ладонь брата, спящего губительным беспробудным сном.
— Трион… Открой глаза.
Просьбе нет отзыва. Не дрогнут веки, не шевельнутся пальцы, не приоткроется рот, ни звука не вырвется из мерно поднимающейся груди.
Пальцы Торрена дрожат на руке Триона. Сколько бы ни прошло времени – он продолжает его звать. Продолжает надеяться. Продолжает сжимать его ладонь и неотрывно смотреть на него, ожидая отклика на свой зов.
— Трион… Братишка…
Торрен склоняется над старшим братом и осторожно целует его в губы.
— Трион…
Нет ответа.
Младший принц падает на колени и, сложив руки на постели, утыкается в них лицом.
— Трион… Проснись… Прошу тебя… Я… Я же не могу без тебя…
«Я люблю тебя».

* * *

«Проснись…»
Он слышит этот голос уже долгое время. Голос, повторяющий его имя, зовущий его к себе, умоляющий проснуться и открыть глаза.
А разве он спит?
А разве глаза его закрыты?
Разве он должен куда-то идти?
А… как его зовут?
«Трион…»
Такой знакомый, такой теплый, такой родной голос… Чей?
Но даже не зная, чей, он думает, что пошел бы за этим голосом куда угодно… Если бы только смог. Если бы только знал, куда.
«Трион, вернись, прошу… Я… Я же не могу без тебя…»
«Я без тебя тоже», — внезапно понимает он. Но открыть глаза, следуя мольбам голоса, не может. Нет сил.
«Трион…»
И только порой он чувствует, как его губ касается что-то горячее и соленое и как по руке стекают крохотные теплые капельки.
Кто-то звал его. Звал долго, не сдаваясь и не теряя надежды из-за отсутствия ответа, звал без устали, звал за собой, умолял, просил, повторял и повторял свой горячий призыв…
«Я люблю тебя…»
Он был нужен. Кому-то – он был нужен. Кто-то ждал его. Кто-то хотел его возвращения.
«Вернись…»
И он вернулся.

* * *

— Братишка! Живой!
Трион поморщился, когда младший брат, сияя ненормальной радостью в широко распахнутых зеленых глазах, повис на его шее.
— Торрен, слезь с меня. Пока еще живой, но вашими стараниями это может быть исправлено.
Тор, не обратив внимания на недовольный тон, послушно отпустил Триона и сел рядом на кровати, не отрывая от очнувшегося брата счастливого взгляда.
— Как ты?
— Так себе, — буркнул Трион, садясь повыше. – А где Лейна?
Радость в глазах младшего поутихла.
— Отдыхает вместе со своим блондинистым Демиургом, — довольно сухо сообщил Торрен.
— Доберусь я до них обоих, — скрипнул зубами Трион.
— Обязательно, но не сегодня и, желательно, не завтра, — неожиданно заявил Тор, подтыкая его одеяло. – Ты сейчас встать без посторонней помощи не сможешь.
Трион ошарашенно уставился на своего младшенького.
— Что? Даже не думай! Лежи и отдыхай! – скомандовал тот, продолжая возиться с одеялом.
— Когда тебя успели назначить моим личным лекарем? – усмехнулся Трион. Торрен обиженно посмотрел на него.
— Тебе Тиль велела отдыхать. Ты четыре месяца валялся, думаешь, сможешь сразу мечом махаться?
— Если мне позволят…
— Дурак! – сверкнул глазами Тор. – Лежи, если уж тебе так надо, я пришлю к тебе Лейну, когда она проснется.
И, мимолетно проведя кончиками пальцев по волосам старшего брата, Тор вы-скользнул из комнаты. Трион удивленно посмотрел ему вслед и дотронулся до того места, к которому только что прикоснулись пальцы братишки.

* * *

Торрен дулся. Трион, стремящийся наверстать упущенное за четыре месяца и разобраться с накопившимися делами, мотался по всей стране до потери сознания, так что младший брат начинал бояться за его здоровье – как физическое, так и психическое. Первый принц же явно не желал видеть своего младшего братишку и мастерски избегал встреч с ним, не говоря уже о разговорах. Тор обижался и злился. Но он слишком любил брата и был слишком упрям, чтобы отступить.
Так что поймать Триона ему несколько раз даже удалось. Другое дело, что тот не хотел с ним говорить и вел себя холодно и отстраненно, ясно намекая, что Тор лезет не в свое дело.
Торрен долго преследовал брата, терпя его отчужденность и резкость. Он всего лишь хотел помочь, но Триону, похоже, его помощь была не нужна. И однажды Тор не выдержал. После особенно грубого и жесткого высказывания старшего братца, решившего, видимо, раз и навсегда указать своему «мелкому» его место, Торрен переменился в лице и, бросив на брата полный обиды и укора взгляд, молча ушел.
А потом исчез из дворца.

* * *

Трион, по горло заваленный делами, в течение целого дня почти не замечал отсутствия младшего братца и вряд ли спохватился бы раньше, если бы отец не сказал ему, что Тор пропал из замка. Сартара, однако, младший принц не покидал, а вечером офицер одного из отрядов, посланных на поиски, смущенно сообщил, что его высочество упорно напивается в одном из городских кабаков. Попытавшихся забрать его стражников он угрюмо размазал по стенке, а потом вернулся за стол, на котором уже стоял ряд разнокалиберных бутылок. Кажется, Торрен совершенствовал полученные у Лейны умения пить текилу… и не только ее, но и множество других весьма крепких напитков.
Трион, уронив челюсть, приструнил захихикавшего в ответ на это сообщение Сирина и сказал, что сам отправится вытаскивать своего мелкого из запоя.
В кабаке было весело. Всем, кроме Торрена, который на спор пил уже третью кружку гномьего самогона. Судя по ошарашенным лицам его собутыльников, выигрывал он уже далеко не первый и даже не второй спор. Трион прикинул количество пустых бутылок и позлорадствовал, представляя, как у его младшенького будет завтра болеть голова с похмелья.
Но вот от злого и мрачного взгляда, коим наградил его любимый братик, Трион даже растерялся. В более-менее трезвом состоянии загулявший Торрен пугливо сжимался, когда замечал явившегося по его душу старшего брата, в состоянии средней трезвости реагировал нейтрально, напиваясь же в стельку, что было чаще всего, он Триона не замечал вообще вплоть до пробуждения на следующее утро. Но вот чтобы он смотрел на него с такой злостью – такого не было ни разу.
Трион пробился сквозь толпу и навис над столом, сурово посмотрев на своего младшего, как раз допивающего очередную кружку.
— Ну и что ты тут устроил? – недовольно поинтересовался Трион.
— Тебе какое дело? – внезапно огрызнулся Торрен, наливая себе еще. У старшего принца глаза на лоб полезли от такой наглости. Да Торрен ему в жизни так не грубил!
— Та-ак, — протянул Трион таким тоном, что даже не очень трезвые посетители кабака, ожидающиеся результата спора – по перешептываниям пьянчуг принц понял, что его братишка поспорил с компанией гномов, что выпьет пять кружек крепчайшего самогона, — шарахнулись назад от греха подальше. – Братишка, заканчивай этот цирк. У меня мало времени.
— Еще бы! – фыркнул Торрен, чуть ли не залпом осушая кружку, чем вызвал восхищенные присвистывания зрителей. – Как ты только нашел время придти сюда? У тебя же нет ни секунды свободной!
Глаза Триона нехорошо сузились.
— Торрен, не зли меня.
Тор нахально посмотрел прямо в лицо брату. В глазах его не было ни капли страха.
— А что мне будет?
В груди Трион вспыхнула ярость, но он этого никак не показал. Разве что глаза его слегка потемнели, но в сумраке таверны это вряд ли кто-нибудь заметил.
— Братишка, ты, кажется, так напился, что забыл, кому можно дерзить, а кому нельзя, — низким голосом, почти переходящим в шипение, произнес старший принц.
— Увы, слишком многие вещи я не смогу забыть, даже если здорово напьюсь, — фыркнул Торрен. – Несмотря на все свои старания.
— Тор, я кому сказал, прекращай! Мне тебя силком отсюда тащить? Я могу, мне не впервой, — пригрозил Трион. Угроза его улетела в молоко – Тор, отвернувшись, сцапал ближайшую бутылку и приложился к ней, махнув рукой на кружку.
В толпе послышались одобрительные выкрики и хлопки, с одним из которых терпение у Триона лопнуло.
Отодвинув стол, он тяжелым шагом приблизился к младшему брату, цапнул его за шкирку и потащил к двери. Тех, кто попытался возмутиться – тех же гномов, заявивших, что спор еще не окончен, — Трион наградил таким взглядом, что перепуганные насмерть посетители кабака брызнули во все стороны, движимые инстинктом самосохранения.
Торрен даже не сопротивлялся, чего Трион вполне закономерно от него ожидал. Доведя братца до дворца, Трион, провожаемый сочувствующими и понимающими взглядами стражников, потащил мелкого в его комнату. Ему действительно не впервой было вытаскивать братишку из кабаков, где он порой надолго зависал, так что ни у кого не вызвал удивления старший принц дроу, за шкирку тащащий своего вдрызг пьяного младшенького по коридорам дворца. Другое дело, что такого уже давно не происходило.
Запихнув Торрена в его покои, Трион поставил на дверь защитную сетку и, видя, что его братец не так уж пьян, как притворяется, решил надавать ему по шее прямо сейчас, а утром еще и добавить.
— Тор, трэш!!! Ты что творишь?! Совсем совесть потерял, паршивец! – прорычал Трион, хватая брата за плечи. Тот отреагировал очень странно – никак.
— Тор! – Трион тряхнул своего младшего. – Я к тебе обращаюсь!
— О, неужели? – вдруг ехидно протянул Торрен, поднимая на него удивительно ясные и злые зеленые глаза. – Ты в кои-то веки меня заметил?
— Ты… — от изумления Трион запнулся. – Ты… да ты о чем вообще?!
Торрен только флегматично хмыкнул. Старший принц с каждой секундой злился все больше и больше, хотя больше, казалось бы, уже некуда.
— Щенок! – выдохнул Трион, внезапно толкая Тора на кровать. – Я с тобой говорю, вообще-то!
— Со мной? – горько усмехнулся Торрен, на которого ярость брата, похоже, вовсе не действовала. – С чего бы? Ты же меня видеть не хотел? А тут вдруг воспылал желанием поговорить.
Трион уже трясся от еле сдерживаемого гнева. Мальчишка наглел сверх всякой меры!
— Тор… Ты там в кабаке последние мозги пропил?
Младший принц угрюмо хмыкнул.
— Не успел. К тому же, споры в кабаках я всегда выигрываю. А зачем ты вообще явился? – вдруг вопросил он, зло глядя на брата.
— Что… Как это «зачем»? – взвился Трион. – За тобой, конечно!
— Ну и зачем ты за мной явился? – перефразировал вопрос Тор. – Только не говори, что волновался, — почти презрительно добавил он.
— Ч… Что?!
Зеленые глаза младшего принца блеснули – обидой и болью.
— Зачем ты пришел?! Тебе же на меня наплевать! Ты наверняка даже не заметил, что я исчез, а если и заметил – то порадовался! Ты же меня ненавидишь! Так поче-му…
Трион, молча шагнув к брату, коротко, почти без замаха отвесил ему хлесткую пощечину, прерывая его гневную тираду. Тор дернул головой и, даже не коснувшись покрасневшей щеки, угрюмо посмотрел на брата.
— Торрен, — странно спокойно произнес старший принц, — ты совсем рехнулся?
Тор промолчал.
— С чего ты взял, что я тебя ненавижу?
Глаза Торрена яростно сверкнули.
— А разве нет? – внезапно с такой злостью выдавил он, что Трион осекся и изум-ленно взглянул на него. – Разве нет? Ты же видеть меня не хочешь! Я пытаюсь тебе помочь, а ответом на все мои попытки служат холод, резкость и презрение! Разве ты не сам мне сказал? «Уйди с глаз моих, ты мне не нужен!»
— Тор, я не говорил такого! – начал оправдываться Трион, судорожно вспоминая, что он брякнул братишке во время их последнего разговора.
— Говорил! – в голосе Тора прорезались слезы. – Ну признайся! Тебе же на меня плевать! Верно? Ну скажи!
Трион потрясенно посмотрел на брата. По щекам того текли слезы – вот только сам Торрен этого не замечал, — а на лице было такое разнесчастное выражение, что Триону захотелось полезть на стенку.
— Скажи же… — всхлипнул Тор, опуская голову. – Скажи, что я тебе не нужен…
Голос его сорвался на рыдания. Растерянный Трион с минуту неподвижно стоял, глядя на братишку, а потом, опомнившись, тяжело вздохнул и, следуя какому-то наитию, сел рядом с Тором и крепко обнял его, прижав к себе.
— Ты нужен мне.
— Зачем? – глухо спросил Торрен.
— Ни за чем. Просто нужен, — ответил Трион, внезапно понимая, что говорит честно и от всей души – а не со злости и недовольства, как до этого, когда он не думая грубил младшему братишке, отталкивая его от себя и окатывая его волнами холодного презрения.
Тор всхлипнул, утыкаясь лицом в грудь Триона. Тот, погладив младшего по голове и дождавшись, пока он немного успокоится, отстранился и взял лицо брата в свои руки.
— Тор, посмотри на меня.
Торрен, поколебавшись, выполнил его просьбу. Трион заглянул в глаза братишки…
И внезапно вспомнил.
Вспомнил голос, который звал его, когда он спал.
Вспомнил мольбы и призывы, произносимые этим голосом.
Вспомнил чужие слезы, высыхающие на его лице.
Вспомнил тепло чужих… нет, не чужих – родных рук, сжимающих его ладонь.
Вспомнил нежные, трепетные, умоляющие поцелуи на своих губах.
Вспомнил неожиданное признание, вырвавшееся из исстрадавшейся от отчаяния груди.
Вспомнил все.
Это Торрен звал его, неустанно произнося его имя. Торрен держал его за руку, пока он спал. Торрен плакал над ним, умоляя его вернуться. Торрен целовал его, надеясь этим вырвать его из объятий мучительного сна.
Торрен.
Братишка…
И Трион, внезапно подавшись вперед, жадно впился в губы братишки, изо всех сил прижимая его к себе. Тор охнул от неожиданности, а потом подался навстречу брату, обвил руками его шею, слегка запрокидывая голову назад, и охотно ответил на поцелуй.
Трион отстранился, только когда ему стало не хватать воздуха. Торрен тяжело дышал, прижавшись лбом ко лбу брата и закрыв глаза. Старший принц, положив руку ему на щеку, нежно прикоснулся губами к уголку его глаза.
— Трион, — тихо позвал младший принц, — ты меня ненавидишь?
Трион удивленно взглянул на братишку и вздохнул.
— Нет, — он еще крепче прижал его к себе.
— Правда?
— Правда. Прости за то, что был так холоден.
Тор, шмыгнув носом, потерся щекой о его грудь. Трион приподнял брату подбородок и провел кончиками пальцем по щеке. В ушах его еще стоял звук отвешенной брату пощечины.
— Больно?
— Здесь – нет, — Тор взял его ладонь и приложил к своей груди. – Вот здесь.
Брови Триона жалостливо дрогнули.
— Прости, — он приник губами к ладони Торрена, а потом снова припал к его губам. Тор обнял брата за шею и внезапно завалился назад, опрокидывая Триона на себя. Старший принц не растерялся и даже не разорвал поцелуя.
Наконец оторвавшись от губ Тора, Трион жадно присосался к его шее, запустив руки под его рубашку. Торрен тихонько застонал, еще сильнее прижимая брата к себе, и откинул голову на подушку. Трион, рисуя на шее и груди братишки причудливые узоры из поцелуев, скользил ладонями по худым ребрам, по плоскому животу, а потом опустился ниже, лаская бедра и ягодицы. С губ Тора сорвался длинный стон, и младший принц сжал руками плечи брата, покорно раздвигая ноги.
Но Трион внезапно остановился и приподнялся, вызвав разочарованное мычание младшего братишки.
— Тор, не сегодня.
— Почему? – недовольно протянул Торрен.
— Ты пьян.
— Ну и что?
— Может, тебе на самом деле этого не хочется.
— Хочется! – упрямо сказал младший принц, не желая отпускать брата.
— И я не хочу делать это, когда ты в нетрезвом состоянии, — Трион поцеловал своего младшего в лоб.
Тор недовольно забурчал, но, понимая, что Триона не переубедишь, не стал на-стаивать. Алкоголь наконец взял свое – через пару минут разомлевший от вина и ласок старшего брата Торрен уже засыпал.
Трион прикрыл братишку одеялом и, сев рядом, начал осторожно гладить его волосы. Вскоре Тор уже спал. Старший принц посидел с ним еще немного, не желая уходить, вздохнул, нехотя поднялся и покинул покои брата.

@темы: фанфики, Трион, Торрен

---

[Расинтэль]

Название: Ты - боль
Автор: Xsana
Фэндом: Лейна
Персонажи: Трион/Торрен (ОТП, что поделаешь...)
Рейтинг: NC-17
Жанры: Фэнтези, Hurt/comfort, Драма, Слэш (яой)
Предупреждения: Инцест, Насилие, OOC
Размер: Мини, 17 страниц
Кол-во частей: 3
Статус: закончен
Описание:
До чего может довести ревность или что чувствовал Трион, когда наконец нашел сбежавшего из дома братишку? А что чувствовал Торрен, когда брат спал беспробудным сном, а потом метался по государственным делам, не обращая на него внимания? Ты - моя боль. Но ты - мое счастье.

часть 1

Если сердце страстью
Запылало, словно ведьма в огне,
Значит, привкус крови
Ощутите вы в любовном вине.
Ты... ты — огонь, сжигающий меня,
Ты... ты — как ветерок в начале дня.
Жизнь, жизнь – она, как песня, коротка,
Дай, дай испить мне сладкого греха,
Дай испить греха.
Ты – боль, сладкое горе,
Ты – мой свет, ты наважденье.
Ты – миг, горькая доля,
Бог нас хранит.
Грех наш нас обручает,
Ты и я падаем в бездну,
Грех наш нас обручает,
Бог нас простит.

А.Постоленко, Т.Дольникова – «Ты боль» (мюзикл «Пророк»)


Трион был зол. Нет, даже не так – он был в ярости. Хотя нет, и это слабо сказано. Скорее так – он был просто в бешенстве, но на глазах новоявленных… друзей своего младшего братишки, понятное дело, сцену мелкому беглецу устраивать не собирался. И потому с огромным нетерпением ждал, когда они наконец останутся одни, чтобы всыпать своему младшенькому по первое число.
Однако по мере того, как он наблюдал за Торреном и этой дерзкой человечкой, желание просто надавать братцу по ушам и отругать на все корки перетекало в нечто другое. Трион безуспешно пытался спрятать ледяную ярость в зеленых глазах, но, к счастью, об истинной причине этой ярости никто не догадался. Разве что, может быть, братишка, и то вряд ли он в полной мере понял суть гнева Триона, от которого старшего принца буквально разрывало.
Весь день, с того момента, как он увидел Торрена в корчме в компании светлого эльфа и девчонки, Трион едва сдерживался, чтобы сразу не наброситься на младшего братишку. Однако приходилось терпеть, и очень помогала мысль о том, что «месть» Триона будет сладкой и… вряд ли долгой сама по себе, но в том, что братишка ее запомнит на годы вперед, первый принц дроу не сомневался.
Долгожданный миг настал – поужинав в веселой компании в номере человечки, Трион поднялся из-за стола.
— Торрен, мы останемся на ночь в этой… гостинице. Завтра я сообщу вам свое решение, — проинформировал Трион Лейну и Дариэля и, цапнув за воротник младшего братца, вместе с ним вышел из комнаты. Тор даже не сопротивлялся – знал, что будет только хуже. Он почти спокойно ожидал взбучки от любимого старшего братика, но он даже представить себе не мог, что именно его ожидает.
Трион буквально закинул Торрена в свою комнату, захлопнул за собой дверь и с ходу наложил на нее запирающее заклинание, а заодно и сеть от прослушки. Тор, чуть не споткнувшийся и не полетевший носом в пол, повернулся к брату лицом. Вид у него был унылый и виноватый, однако старшего принца сейчас ничто не могло смягчить.
— Ну братишка, — выдохнул Трион с такой яростью, что Тор вздрогнул от страха. – Заставил ты меня побегать…
Торрен робко взглянул на него.
— И ладно побегать! Тебя даже можно похвалить за умелую маскировку, — продолжал Трион, медленно наступая на брата, который так же медленно пятился от него. – Хотя твоя поимка была всего лишь вопросом времени. Но что я вижу, когда нахожу своего пропавшего младшего братца? Что он откровенничает с какой-то человеческой девчонкой и светлым эльфом!
— Трион, им можно доверять, — осмелился вставить Тор. – Лейна к тому же прикрывала мою ауру все это время, а Дариэль…
Трион вдруг с силой схватил его за плечи и припечатал к стене. Тор сдавленно охнул.
— Я не про это, — злость, казалось, была в самом дыхании старшего принца. – Я про твои шашни с этой человечкой!
Торрен широко распахнул глаза.
— Трион, да о чем…
Договорить ему не дали – Трион закрыл братишке рот грубым, резким, глубоким поцелуем. Торрен дернулся, но его только сильнее прижали к стене, а поцелуй стал еще более жестким. Когда Трион отстранился, губы у Тора саднили.
Торрен со страхом посмотрел на брата. Холодно пылающие зеленые глаза старшего принца ясно давали понять, что он сейчас в таком гневе, что вряд ли себя контролирует. И Тору стало жутко.
Дома, в Сартаре, Трион не раз целовал его. Но – целовал, не больше. Ничего не объясняя, безмолвно приказывая не сопротивляться, зажимал где-нибудь в углу и целовал – но, как правило, нежно, возможно, торопливо, но приятно, переходя на шею и ключицы и лаская губами напряженную на спину. Тор не понимал мотивов действий Триона… но он был не против – он ведь и сам этого хотел. Восхищение и привязанность к старшему брату давно перешли любовь, иную, нежели братская, а сам Тор вряд ли когда-нибудь отважился бы сделать первый шаг. Но Трион сделал этот шаг сам.
Торрен хорошо помнил их первый поцелуй. Они вдвоем шли по коридору дворца, Трион был в редкостно хорошем настроении, а сам Тор наоборот из-за чего-то дулся и бурчал на брата. И в какой-то момент, когда младшенький совсем разворчался и уже начал всерьез обижаться, Трион, засмеявшись, вдруг прижал его к стене, обняв за талию, и жарко поцеловал в губы. В ответ на совершенно дикий взгляд перепуганного Торрена он лишь улыбнулся и прошептал: «Разве не этого ты хотел?»
Трион заметил его чувства. И был готов ответить на них. Хотя нет, не так.
Он желал, чтобы это братишка ответил на его чувства.
Но сейчас, глядя на едва сдерживающего гнев старшего брата, Торрен больше всего на свете хотел оказаться от него как можно дальше.
Однако кто бы стал его спрашивать? Не Трион же, старший принц дроу и наследник темноэльфийской короны, который привык подчинять и получать все, что захочет.
Трион довольно-таки грубо швырнул братишку на кровать и, не дав ему опомниться, навис над ним.
— Трион, что ты делаешь? – Тор, кажется, побледнел, вот только в полутьме номера это было не очень заметно. Трион же почувствовал, что в высшей степени наслаждается его страхом и улыбнулся, вгоняя своего младшенького в еще большую панику.
Месть сладка.
— Трион…
— Помолчи! – старший дроу снова заткнул Торрена поцелуем. Тот даже не осмеливался сопротивляться, что Триона одновременно и радовало, и расстраивало. – Я обещаю тебе сегодня незабываемую ночь, братишка.
Тор судорожно выдохнул, а первый принц тем временем выдернул из брюк ремень и, подняв руки младшего брата над головой, споро опутал его запястья.
— Трион, что ты… Не надо! – дернулся Торрен. – Трион!..
— Я, кажется, велел тебя молчать, — сладко прошептал Трион, наклоняясь к лицу Тора.
— Трион…
Старший принц в третий раз оборвал возражения своего младшенького, прильнув губами к его губам. Тор боялся – Трион чувствовал это, и ощущение страха и беспомощности братишки придавало ситуации еще большую прелесть.
— Значит, сбежал от свадьбы? – поинтересовался Трион, мягко покусывая шею Торрена прямо под подбородком и расстегивая его рубашку. – А может, ты к этой девчонке сбежал?
— Трион, не… ай! Не говори глу… постей, — выдохнул младший, морщась от не слишком приятных ощущений. – Я с ней… позна… ммм… познакомился… совсем… недавно…
— Тогда, может, к этому светлому? – продолжал играть Трион, переходя на брюки братишки.
— С ума… ах… сошел?.. – выдохнул Торрен, чувствуя, как ладони брата ласкают его живот и бедра.
— Тогда… — Трион вдруг низко навис над Тором, и тот совсем близко увидел его холодные изумрудные глаза, — ты сбежал от меня?
Тор от изумления замер, забыв, в каком положении находится.
— Трион, да ты что… Да как ты… Я вовсе… Я и не думал…
— Вот именно, — в голосе старшего дроу прорезалась сталь. – Ты и не думал обо мне, судя по всему.
— Но Трион…
— Молчи! – новый грубый поцелуй. – Я обещал тебе незабываемую ночь? Я привык сдерживать свои обещания.
Торрен с ужасом почувствовал, как брат стягивает с него брюки, и услышал, как щелкнул ремень на штанах Триона. Младший дроу попытался подняться, но крепкая рука Триона тут же повалила его обратно на кровать и сжала связанные запястья, чтобы он снова не вздумал дергаться. В грудь впились чужие губы, сильно, больно, кусая, оставляя на коже красные пятна засосов. Тор жалобно заскулил.
Трион усмехнулся – реакция братишки на его ласки ему определенно была по душе.
— Нравится? – шепнул он на ухо Тору. Тот попытался было возразить, но из-за впившихся в его губы губ брата у него вышло только нечленораздельное мычание.
— А сейчас расслабься, — жаром прошлось по уху Торрена. Смоченные чем-то чужие пальцы довольно бесцеремонно толкнулись вглубь его тела, и Тор пронзительно вскрикнул от боли, выгибаясь на кровати.
— Я же сказал, расслабься, — прошептал Трион, выцеловывая его шею.
— Трион… нет… не надо… — всхлипнул Тор. У старшего дроу неприятно кольнуло в груди, но он тут же попытался забыть об этом. – Б-больно…
— Ну что ты. Тебе понравится, — мурлыкнул первый принц, проталкивая пальцы глубже. Тор, уже не в силах выдавить из себя ни звука, судорожно хватал ртом воздух.
— Три… он… — не то выдох, не то всхлип. Старший дроу не обратил на него ни малейшего внимания – он был слишком занят изучением точеной шеи братишки, которую так приятно было целовать и щекотать языком.
Торрен снова всхлипнул, и, когда брат прошел еще дальше, вдруг набрал в легкие воздуха и выкрикнул изо всех сил:
— Трион!!!
Старший принц резко замер. Медленно, очень медленно наваждение проходило, ярость растворялась во внезапно проснувшемся здравом смысле, с глаз словно спадала застившая их пелена гнева и жажды мести… нет, не только и не столько мести – ревности. Банальной ревности.
«О боги! – Трион, отпустив брата, отшатнулся от него и сел на кровати. – Что я делаю?»
Торрен тяжело дышал и дрожал, не открывая глаз. На ресницах его блестели слезы. Трион, опомнившись, торопливо освободил запястья брата, и тот тут же перевернулся на живот, уткнувшись лицом в подушку.
«Боги, что я наделал???»
— Торрен, — мягко позвал брата Трион. Ему, разумеется, не ответили. Тор всхлипывал в подушку, и его плечи едва заметно тряслись от рыданий.
— Тор, — старший принц положил руку на голову братишки, погладил его по волосам, а потом приник губами к его затылку.
— Тор.
Ответом ему был еще один всхлип. И Трион, поддавшись внезапно нахлынувшему на него чувству, схватил братишку за плечи, развернул и крепко-крепко прижал к себе.
— Тор… прости.
Младший на секунду изумленно замер в его руках, а потом снова затрясся от рыданий, до боли вцепившись в плечи брата.
— Прости, — шептал Трион, успокаивающе поглаживая Тора по голове. – Прости, я не знаю, что на меня нашло.
Торрен снова всхлипнул и внезапно выдавил:
— Уходи.
Трион оцепенел.
— Уходи… Не хочу тебя видеть…
Но Трион, вместо того, чтобы подчиниться этим словам, еще сильнее сжал бра-тишку в объятиях. Торрен дернулся пару раз, но, поняв, что пытаться оттолкнуть брата бесполезно, уткнулся лицом в его грудь, орошая ее своими слезами.
Братишка немного успокоился только минут через пятнадцать. Убедившись, что его младшенький уже не хлюпает носом, Трион неохотно выпустил его из объятий.
— Тор…
Торрен тут же рухнул на кровать, зарывшись лицом в подушку. Старший дроу вздохнул, понимая, что сейчас он от братишки не дождется ни слова, еще раз погладил его по голове и вышел из номера.

Это происшествие, впрочем, не помешало Торрену броситься на защиту Лейны от Триона, который не то со злости, не то от интереса (а скорее всего, имело место и первое, и второе), сунулся в комнату человечки, думая, что она охотно пригласит его в свою постель. Но эта ночь, похоже, была неудачной для старшего принца. Когда же Трион услышал из уст девчонки клятву Торрена, он понял, что неудачным был весь этот месяц.
Зато Трион здорово отомстил братишке, превратив его в светлую эльфийку. Таким образом он убивал трех зайцев: сбивал со следа погоню, мешал Тору проводить ночи с Лейной… и подавлял собственные эмоции и порывы, которые еще можно было держать в узде при взгляде на светлую эльфийку – пускай разумом Трион и понимал, что это на самом деле его младший брат.
А потом, после их многочисленных приключений, путешествий и сражений, после всего того, что случилось в Сартаре и Веллариэле, наступило забвение…

@темы: фанфики, Трион, Торрен

---

[Расинтэль]

Мой принц. Эпилог.
Трион улыбнулся, глядя на спящего братишку. Тор во сне по привычке перевернулся на живот, обняв руками подушку. Старший принц задумчиво провел пальцем по спине брата. Иногда он думал о том, что он лучше кого бы то ни было другого знает это тело – все его линии и изгибы, все его чувствительные места и нежные точки, все его старые ранки и шрамики, помнит каждую просвечивающую из-под кожи вену и каждую родинку. Вот здесь – Трион коснулся крупной темной родинки под левой лопаткой, — здесь – маленькая, почти неприметная у левого виска, — и вот здесь – небольшая, слегка вытянутая, около правого локтя. И эту он тоже помнит, и вот эту, и эту тоже… Трион осторожно, чтобы не дай боги не разбудить братишку, коснулся губами родинки на лопатке.
Деликатный стук в дверь заставил его оторваться от этого приятного занятия. Недовольный Трион слез с кровати, завернувшись в простыню, и потопал открывать дверь.
— Доброе утро, — поздоровался Оллеро. – Что, сегодня у тебя?
— Как видишь, — зевнул Трион.
Вообще Торрен предпочитал заниматься этим в своей комнате – мол, ему неловко по утрам выходить из покоев Триона, а брату-то не привыкать, да и вообще ему у себя больше нравится, — но иногда они проводили ночи и в покоях Триона. Тэрршетт же с одинаковой охотой сторожила любые двери, если за ними был ее хозяин… и его любимый младший брат.
— Держи, — Оллеро сунул ему в руки что-то, завернутое в плащ. – Извини, что так рано, но он может в любой момент открыть глаза.
— Понятно, спасибо, — кивнул Трион.
— Трион? – проснувшийся Тор заворочался на кровати.
Оллеро подтолкнул друга и поспешно закрыл дверь с обратной стороны.
— Кто-то приходил? – Торрен приподнялся на постели, потирая глаза.
— Твой подарок, — улыбающийся Трион присел рядом с братом. – Держи.
И сунул ему в руки… маленького сэльфинга, мохнатого, коротколапого, с агатово-серебристой шерсткой. Тор задохнулся, неверяще уставившись на щенка.
— Это… мне?
— Тебе, тебе, — с улыбкой кивнул Трион.
В этот момент сэльфинг открыл глаза и, увидев прямо перед собой изумленное лицо хозяина, тихонько взвизгнул и лизнул его в щеку.
— Взял у знакомого, которого встретил при въезде в город, — пояснил Трион. – У него как раз самка родила трех щенков.
Торрен отрешенно смотрел на него, кажется, вообще забыв о восхищенно попискивающем и вылизывающем его щеку щенке. А потом вдруг усадил сэльфинга на подушку и, бросившись брату на шею, запечатлел на его губах долгий поцелуй.
— Спасибо, — искренне сказал Тор. Трион улыбнулся, глядя в радостно светящиеся зеленые глаза, и погладил братишку по голове.
— Ты рад?
— Да я… да ты что… конечно! Безумно! – счастливо выдохнул Тор.
— Смотри, упадет, — Трион кивнул на елозящего по подушке сэльфинга. – Он ведь только глаза открыл.
Торрен перекатился по кровати и сграбастал испуганно взвизгнувшего щенка в охапку.
— Трион, он прелесть! – в восторге сказал Тор, садясь на постели и пристраивая сэльфинга на коленях.
— Та-ак, нашел я сам себе конкурента, — усмехнулся первый принц.
— Да ну тебя! – Торрен чмокнул брата в уголок губ. – Какие у тебя могут быть конкуренты?
Трион улыбнулся.
Действительно, какие?
Ведь Тор весь – весь принадлежит ему. Только ему.
— Счастье мое, — выдохнул Трион, приникая губами к виску братишки.
«Я люблю тебя».
И покрывая под удивленным взглядом братишки поцелуями его руки, скользя губами по почти исчезнувшим красным следам на запястьях, Трион в который раз думал о том, что свое сокровище он не отдаст никому. Никогда. Ни за что.
«Мой. Только мой. Любимый, родной, ненаглядный.
Мой».

@темы: Дариэль, фанфики, Трион, Норрен, Торрен, Сирин

---

[Расинтэль]

Мой принц. Часть 6
На лестнице принцы столкнулись с Сирином. Тор, едва увидев Советника, фыркнул, утыкаясь в рукав и сдерживая смех.
«Дежавю, — подумал Трион, косясь на рассеченную бровь мрачного Ро’Шерра. – Определенно дежавю. Только в тот раз, если мне не изменяет память, царапина была на другом глазу. Все-таки мой малыш молодец».
Судя по угрюмому взгляду Советника, он был полностью солидарен со старшим принцем. Сирин поклонился им, поздравил Триона с удачным возвращением и подписанием мирного договора и, бросив на хихикающего Торрена взгляд, значение которого Трион определить затруднился, пошел прочь.
— Что-то он сегодня не в настроении, — заметил первый принц. – Даже не поязвил. Он не заболел часом?
— Дождешься, как же, — фыркнул Тор. – И я так думаю, если он заболеет, его ехидство наоборот увеличится в два раза.
— Вполне возможно. А рассеченная бровь, я так понимаю, на твоей совести?
Младший принц хмыкнул.
— Он вчера попытался подшутить. Неслышно подошел ко мне сзади, обнял… Я не глядя ударил и только потом сообразил, кто это, собственно, был.
Трион фыркнул.
— Ну ты даешь.
— А чья это школа? – озорно сверкнул глазами младшенький. Трион, улыбнувшись, притянул его к себе, пока не успел смыться.
— Молодец. Я этой сволочи до сих пор при всем желании никак вмазать не могу, а ты ему уже два раза врезал. Причем душевно. Ну что, — предвкушающе произнес первый принц, — ванна и…
— Трион! Кто-то усталый, голодный и с дороги! – рыкнул Тор, силясь выбраться из объятий брата.
— Тор, мы не виделись неделю!
— Ну и потерпишь еще несколько часов, — пробурчал младший принц. Правда, пробурчал не слишком уверенно.
— И потом, у меня для тебя сюрприз, — вдруг сообщил Трион. Тор замер в его руках.
— Сюрприз? – подозрительно переспросил он. Трион коварно улыбнулся.
— Потерпишь еще несколько часов?
— Потерплю! – заявил братишка, выбираясь из его хватки. – Ты хотел ванну? Я сейчас прикажу слугам.
Трион с сожалением посмотрел вслед умчавшемуся Тору и потянулся. Ладно, у него еще будет возможность отыграться.
Ну а пока слуги готовят ванну, вполне можно успеть намылить шею одной вконец обнаглевшей белобрысой заразе.

Сирин, понаблюдав за бурной деятельностью младшего принца по приготовлению отдыха для вернувшегося любимого старшего братика, закрыл дверь покоев, развернулся и нос к носу столкнулся с…
— Упс, — кисло выдал Королевский Советник.
— Совершенно согласен, — покивал лорд Вортон д'Орсвит из рода Шаррен. – Ну так что, лорд Сирин Ро’Шерр, мне вас самому зарезать за домогательства до моего обожаемого младшего внучка или предоставить это сделать старшему внуку?
— А можно я сам закопаюсь? – пробурчал Сирин.
— Вариант, — одобрил Вортон. – Дерево, под которым это сделать, предоставляю на ваш выбор.
У Сирина возникли нехорошие подозрения, что от кого-то он подобную фразу уже слышал.
— Что, неужели такой сложный выбор? – поинтересовался Вортон, видя, что Сирин не отвечает.
— Очень, — кисло отозвался Советник. Вортон вскинул бровь, пристально рассматривая его, а потом вздохнул.
— И все ж таки вы хитрая лиса, Советник, — Сирин заинтересованно поднял голову. – Вам даже почти удалось меня провести.
— Мм? О чем это вы, лорд Вортон? – невинно спросил Ро’Шерр. Вортон нахмурился – игра Сирина ему определенно не нравилась.
— О ваших приставаниях к моему младшему внуку, разумеется.
— Уважаемый лорд Вортон, ваш младший внук слишком соблазнителен, чтобы даже такой сдержанный и хладнокровный дроу, как я, смог противиться его чарам, — усмехнулся Ро’Шерр. – Наверно, я до сих пор вижу в нем несравненную леди Тор…
— Соловей из вас вышел бы отличный, Советник, — оборвал его Вортон. – Напомните, чтобы в следующий раз для обсуждения мирного договора с соседними державами я отправил вас.
Сирин изогнул бровь.
— Вы слишком часто упоминаете о своей «безжалостности» и «хладнокровности», чтобы не заметить в этом нарочитости, — продолжал Вортон. – Хотите выставить себя хуже, чем вы есть на самом деле?
— О-о, вы мне льстите…
— Ничуть, — голос Вортона стал сухим и серьезным. – Вы бы ни за что не стали силой затаскивать Торрена в свою постель и причинять ему боль. Вы знали, когда в первый раз начали приставать к Тору, что Трион окажется в том же коридоре в нужное время. Вы знали, как можно устроить Триону личную встречу с Великой Матерью, и знали, что он сможет очаровать ее и добиться у нее мирного договора. И вы знали, что Торрен откажет вам, и были готовы к этому…
Сирин сузил глаза.
— И не лелеяли наивных надежд о том, что вам удастся соблазнить младшего принца, — закончил Вортон. Сирин молча смотрел на него.
— Вы… вы просто хотели проверить их чувства и дать им возможность самим их проверить. И убедиться, что на ваши чувства Торрен не ответит.
Сирин усмехнулся.
— Боюсь, вы меня переоцениваете, лорд Вортон. Я не столь благороден, как вы считаете.
— Ну-ну, — Вортон недоверчиво улыбнулся.
— Позвольте откланяться, — Ро’Шерр слегка поклонился и, развернувшись, пошел прочь. Вортон посмотрел ему вслед.
«Вот же проныра. Все просчитал – от поступков Триона до действий Великой Матери, — с улыбкой подумал Вортон. – Моим внукам повезло, что у них есть такой союзник».
Сирин свернул в боковой коридор, прошел еще несколько метров и замер. Подпирающий стену Трион, определенно ожидавший его здесь, даже не поднял головы.
— Сирин, ты хитрая коварная наглая пронырливая сволочь, — проинформировал он Советника.
— Знаешь, это самый потрясающий комплимент из всех, что я слышал, — признался Сирин.
— Подожди, я тебе еще и не такой сделаю, — пообещал Трион. – Гад ты. Все просчитал и предугадал. Сколько зайцев ты убил на этот раз?
Сирин усмехнулся.
— Зайцы? Я на такую мелкую дичь не размениваюсь.
— Еще бы. Обычно ты бьешь птиц покрупнее.
— Увы, — грустно улыбнулся Сирин. – Некоторые из них мне не по зубам.
Трион, усмехнувшись, оттолкнулся от стены.
— За Тора я тебе еще руки поотрываю. И за скандал с амазонками. Но за то, что присматривал за ним… — Трион замялся, словно борясь с собой, и наконец произнес: — Спасибо.
Сирин театрально оглянулся.
— Вы с кем-то еще разговариваете, ваше высочество?
Старший принц хмыкнул.
— Может быть.
И, слегка ударив Советника по плечу, зашагал к своим покоям, но по пути остановился и обернулся.
— И все-таки, Сирин, — Ро’Шерр вопросительно посмотрел на Триона, — почему ты это сделал?
Сирин медленно улыбнулся.
— Никаких особенных причин, ваше высочество. Все ради моего принца.

Выйдя из ванной, Трион узрел развалившегося на его кровати братишку, листающего какую-то книгу.
— О, ты уже здесь? – приятно удивился старший принц.
— Я «уже» тридцать минут, — откликнулся Тор. – Пока ты там отмокал…
— А я предлагал со мной, — насмешливо сказал Трион.
— Вот еще! – фыркнул Торрен, отрываясь от книги. Заметив царапины на ребрах брата, он погрустнел, скользнул взглядом по торсу… и, покраснев, торопливо отвернулся. Трион усмехнулся, представляя, как он сейчас выглядит со стороны – в одном полотенце, повязанном вокруг бедер, с еще влажными распущенными волосами, закрывающими почти всю спину, со стекающими по коже каплями воды, — ничего удивительного в том, что его младшенький смутился.
Впрочем, по твердому убеждению Триона, никто в мире не мог выглядеть более соблазнительно, чем его братишка. В любой одежде (а также без нее), в любой позе и в любом окружении.
— Эй, а мой сюрприз? – вдруг вспомнил Торрен, поворачиваясь.
— А сюрприза ты теперь дождешься только утром, — злорадно сообщил Трион.
— Вредина, — надулся младшенький.
— Сам виноват, — весело заметил первый принц.
— Все равно вредина! – упрямо повторил Тор, снова утыкаясь в книгу.
Обиделся. Трион невесело усмехнулся. А ведь он много раз обижал его – не желая, конечно, со злости, в сердцах, случайно, не думая о том, что его грубость или резкость могут причинить ему боль. Сколько раз…
А сейчас – сейчас сердце разрывалось, стоило увидеть его обиженную растерянную мордашку, и недоумевало: как, ну как можно не обращать внимания на его чувства? Ведь ему больно, ему обидно, он страдает и переживает из-за этой холодности и жесткости… Как можно?
Трион, улыбнувшись, присел на кровать рядом с братишкой – тот даже не повернул головы, — и сграбастал его в охапку, нагло отняв у него книгу. Тор только возмущенно пискнул.
— Что, мой младшенький дуется? – насмешливо поинтересовался Трион.
— Никто не дуется! – огрызнулся Тор. – И верни мне книгу, она мне дорога как память! Я ею три раза чуть Сирина не убил!
— Правда? Тогда я сохраню ее как талисман, — заявил Трион, кладя фолиант на стол.
— Три…
Трион сделал наконец то, чего страстно желал вот уже неделю – впился поцелуем в губы младшего братишки, прижав его к себе. Тор с шумом выдохнул и прикрыл глаза, обвив руками шею брата и отвечая на нежный, чувственный, медленный поцелуй.
— Еще дуешься? – спросил Трион, отрываясь от губ Торрена и утыкаясь лицом в его шею.
— Ну тебя, — пробурчал Тор. – Я же сказал – вредина.
Трион улыбнулся и вдруг с такой силой прижал братишку к себе, что тот невольно охнул.
— Я соскучился, — вдруг искренне сказал Трион, прижимаясь лбом к его виску.
Тор, смутившись, крепче уцепился за его шею.
— Я тоже. Очень.
Трион, улыбаясь, поцеловал его в ухо.
— Иди сюда.
Он потянул братишку к себе на колени и приник губами к его шее.
— Трион, — робко позвал Тор.
— Мм?
— Может, не стоит? Ты же ранен…
Трион удивленно посмотрел на младшего брата и засмеялся.
— Вот паршивец! Соблазнил меня, а теперь на попятную?
— Кто еще кого соблазнил! – возмутился Тор. – И я серьезно, у тебя же…
Трион снова не дал ему договорить, закрыв ему рот поцелуем. Определенно этот способ обрывать возражения братишки старшему принцу очень нравился.
— Если уж на то пошло, ты тоже ранен, — Трион поднес руку Торрена к лицу и поцеловал ее. – Не болит? – он приник губами к следам на запястьях.
— Нет, это же было несколько дней назад…
— Надо было все-таки Сирину пару конечностей оторвать, — проворчал Трион. Глаза Тора удивленно распахнулись.
— Ты с ним встречался?
— Неважно, — Трион мягко поцеловал его. – Все – неважно.
— Трион…
Но тут старший принц снова припал поцелуем к шее брата, и тому стало не до разговоров.
Трион, сдернув с Тора куртку, повалил его на постель. Не отрываясь от его губ, расстегнул рубашку, провел ладонями по груди и животу, лаская. Тор шумно выдохнул, откидывая голову на подушки. Боги, каким соблазнительным и беззащитным он казался в такие моменты! Трион прижался губами к плечу брата, провел губами линию к ямке между ключиц, лизнул языком грудь, щекотнув отвердевший сосок. Длинные, еще до конца не высохшие черные пряди Триона скользнули по разгоряченной коже младшего братишки.
— Трион…
Пальцы Тора привычно зарылись в волосы брата. Ему это определенно нравилось – впрочем, Триону тоже.
Вдоволь исцеловав любимое тело – Тор, тая от этой нежности, совершенно расслабился, — Трион припал к губам брата, одновременно расстегивая его ремень. Тор послушно приподнялся, позволяя стащить с себя брюки, и приглашающе раздвинул ноги, тяжело дыша от волнения.
Трион, сняв с себя полотенце, ласково провел ладонью по узкому мальчишескому бедру, заставив Торрена громко выдохнуть.
— Тор…
Младший принц сдавленно застонал, цепляясь за шею брата и зажмуриваясь. Трион начал двигаться – сначала осторожно, постепенно ускоряясь и наконец беря совершенно бешеный темп. Тор вслепую царапал его спину и плечи, подаваясь навстречу брату и постанывая от боли и наслаждения. О боги! За один такой стон Трион душу готов был продать всем демонам мира. Но, к счастью, эти стоны – множество стонов, то тихих, то громких, то коротких, то длинных, то еле различимых, то срывающихся на крики и всхлипы, — доставались ему просто так. Он мог слышать их каждую ночь – и не только ночь, — и Тор с готовностью дарил их брату, как он дарил ему всего себя – охотно, самозабвенно, упоенно, с радостью и желанием, дарил всего себя до последней капли.
— Тор…
— Три… он… А… ах!.. Трион…
Трион всегда с жадностью впитывал эти ночи, подмечая каждый всполох чувства и каждый нюанс движения: каждый стон, каждый вздох, каждый вскрик, каждый шорох простыни, каждое касание мягкой черной пряди, каждую царапину, оставляемую на его коже Тором, каждую слезинку, выкатившуюся из его глаз, каждый его рывок навстречу, каждый взмах ресниц и каждый затуманенный от переполняющих ощущений взгляд.
— Три… он… ах… е… еще…
Этот полустон-полувскрик стал последней каплей. Трион резко толкнулся в Тора, кончая, и Торрен протяжно застонал, выгибаясь дугой в его руках.
Упав на кровать, Тор глубоко вздохнул, восстанавливая дыхание. Трион слегка поморщился – задетые в бою с амазонками ребра все-таки дали о себе знать.
Впрочем, Тору всегда было больнее.
Младший принц вдруг обвил руками шею брата, притягивая его к себе, так что Трион чуть не упал на него.
— Я правда соскучился, — пробормотал Торрен ему на ухо. Старший принц улыбнулся.
— Я тоже. Очень, — он чмокнул его в уголок глаза, губами чувствуя застывшую на ресницах соленую влагу.
— Правда?
— Правда, — подтвердил Трион. – Ужасно соскучился.
Удовлетворенный Тор тихо мурлыкнул что-то, переворачиваясь на бок. Трион, наклонившись, поцеловал его в щеку.
— Спи.
Он знал, что усталый Торрен и так сразу засыпает после секса, но также он знал, что ему нравится, когда старший брат говорит ему подобные вещи.
Тор заворочался, устраиваясь поудобнее, потом глубоко вздохнул и затих.
— О боги, как же я тебя люблю, — прошептал Трион на ухо засыпающему братишке. Тот неразборчиво что-то пробормотал в ответ, но Трион не сомневался в том, что он сказал.
Что он тоже любит его.

@темы: Дариэль, фанфики, Оллеро, Трион, Торрен, Сирин

---

[Расинтэль]

Мой принц. Часть 5
— Дариэль! – Торрен стрелой вылетел из дворца, подскочил к едва успевшему слезть с сильфа другу и схватил его за плечи. – Как я рад тебя видеть!
Светлый эльф засмеялся.
— Я тебя тоже. Небось уже со скуки на стены бросаешься и Сирина кусаешь? – он погладил по шее свою Тиллиль и повернулся к другу, весело сверкая глазами.
— До стен еще не дошел, а Сирина кусать себе дороже – эта зараза наверняка ядовита, — фыркнул Тор.
— Вполне может быть, — усмехнулся Дариэль. – Так, а это что? – он перехватил руки друга и всмотрелся в малозаметные, но все еще не исчезнувшие до конца красные полосы на запястьях. И тотчас его сине-зеленые глаза заледенели, а зубы сжались от едва сдерживаемой ярости.
— Тор…
Принц, не понимая, что так разозлило его друга, опустил глаза и, поняв, что тот заметил шрамы на руках, смутился.
— Э… Дариэль, это не то, что ты подумал… то есть то, но не… то есть почти то…
— Так то или не то? – поспешил уточнить Дариэль, видимо, мысленно уже прикидывая, на каком дереве красивее будет смотреться повешенный Королевский Советник.
— Не совсем, — признался Торрен.
— Так, — светлый эльф решительно взял друга за локоть, — идем, расскажешь мне все.
Тор только вздохнул.

Когда Торрен закончил рассказывать, благородный светлый эльф разразился таким длинным, четко построенным и витиеватым непечатным монологом в адрес Королевского Советника темноэльфийского двора, что Тору стало стыдно… нет, отнюдь не от собственно фразы, а от осознания того, что это мастерство нецензурной словесности – результат его дурного влияния.
— Скотина! – закончил высказывать свое мнение Дариэль.
— Скотиной он был бы, если бы меня не отпустил, — заметил Тор.
— Если бы он тебя не отпустил, он был бы покойником, — кровожадно сообщил Дариэль. Тор улыбнулся.
— И вообще, не мог сразу сказать? – возмутился вдруг светлый эльф. – Я же за тебя перепугался!
— Неужели по моему радостному виду не было понятно, что все в порядке?
— Ты мог специально притворяться!
— Если бы я собирался притворяться, я бы позаботился о том, чтобы скрыть следы.
— Тьфу на тебя! – в сердцах бросил Дариэль. – Я тут за него волнуюсь, а он…
Торрен засмеялся.
— Спасибо, — искренне сказал он. Светлый эльф вздохнул.
— Чудо ты…
— Эй, Дариэль, — окликнул друга Тор, задумчиво глядя в окно. – А как ты думаешь… Трион дейсвительно меня не бросит?
Дариэль с минуту ошарашенно пялился на друга, потом хлопнул себя по коленкам, решительно встал с кресла, подошел к Тору и отвесил ему крепкий подзатыльник.
— Ай!
— Балда, — лаконично сообщил Дариэль.
— Что? – Тор, потирая затылок, поднял на него глаза.
Светлый эльф ударил рукой по подоконнику, заставив друга испуганно подпрыг-нуть на стуле.
— Тор, да твой брат жить без тебя не может! Бросит… Да скорее лорд Вортон и Тиль разругаются вдрызг! Так что не смей и думать об этом.
Торрен благодарно посмотрел на друга.
— Спасибо.
Дариэль вздохнул и вдруг улыбнулся.
— И если что, — он присел на подоконник и взял руку Тора в свою, — ты всегда мо-жешь найти поддержку у меня, — и он, к изумлению принца, прикоснулся губами к красному следу на его запястье.
Тор вспыхнул до кончиков ушей.
— Д-Дариэль…
— Кстати, — светлый эльф бросил взгляд во двор замка. – Это там не Трион ли со свитой вернулся?
Торрен расцвел.
— Я пойду его встречу, — сказал он, вскакивая. Дариэль кивнул.
— Я подожду здесь.
Тор вылетел из своих покоев, промчался по коридору, сбежал вниз по лестнице, выскочил из дворца, обогнул здания казарм, завернул за угол конюшен… и замер как вкопанный.

— Так, — Трион, спешиваясь, окинул взглядом замок. – Дворец еще стоит. Уже хорошо.
Оллеро фыркнул.
— А ты думал, твой младшенький его разрушит, пока нас не будет?
— Он-то в одиночку нет, но представь себе его и Сирина в одном помещении. Мак-симум через десять минут от этого помещения останутся живописные руины… Хотя даже не факт, что что-то вообще останется, — Трион покосился на подозрительно знакомую кобылку-сильфа нежно-серого цвета, стоящую у королевских конюшен. – Оллеро, ты не знаешь, где я мог видеть этого сильфа?
— Хм? – спешившийся Дро’Шанетти обернулся. – А это не лошадка ли светлого приятеля твоего братца?
— Дариэля? Верно, она, — согласился Трион. – Значит, светлый уже вернулся.
— Как он, однако, спешил назад, — насмешливо заметил Оллеро.
— Да ну тебя, — отмахнулся Трион.
Вдруг Тиллиль, напуганная повышенным интересом гарр’краши Оллеро к ее персоне, шарахнулась назад. Трион, оказавшийся в опасной близости от сильфа, получил в спину сильный тычок лошадиным боком и наверняка рухнул бы на землю, пропахав в ней носом приличную борозду, если бы его не успел вовремя подхватить Оллеро.
Трион витиевато выругался.
— Да-да, я совершенно согласен, тупая кобыла, — покивал Оллеро, придерживая почти повисшего на нем друга за плечи.
— С-скотина, — прошипел старший принц дроу. – Мне еще на спине синяков не хватало…
— Трион, я тебя прекрасно понимаю и в полной мере сочувствую, но, пожалуйста, перестань так кровожадно коситься на бедную лошадь, поверь, хорошего фарша из нее не получится.
— А вдруг? – прокряхтел принц.
— Трион, я тебя прошу! И не смотри на кобылу как… — Оллеро замялся.
— Как на кого? – поинтересовался Трион.
— Как на Сирина, пристающего к твоему брату, — закончил Оллеро. Внезапно Дро'Шанети изменился в лице.
— Упс…
— Оллеро? Что такое? – забеспокоился Трион.
— Трион, обернись, — враз осевшим голосом сказал Дро’Шанетти.
Старший принц последовал этому совету... и прирос к месту. Около конюшен стоял Торрен. Широко распахнутые зеленые глаза неотрывно смотрели на старшего принца, уютно устроившегося в объятиях своего лучшего друга. Трион, прикинув, как они сейчас выглядят со стороны, построил в мыслях красивую пятиэтажную нецензурную фразу на темноэльфийском, подумал, увеличил ее до семи этажей, еще раз подумал, увеличил до пятнадцати и с удовольствием обрушил оную конструкцию ко всем демонам.
А потом заметил выражение глаз младшего брата и почувствовал, что в груди у него словно что-то оборвалось.
Тор сделал шаг назад, еще один, на секунду замер, а потом сорвался с места и скрылся за углом конюшни.
— Боги и демоны! – простонал Трион.
— И не только они, — невесело согласился Оллеро. Дро'Шанети посмотрел на расстроенного друга и вдруг сказал: — Беги за ним.
Трион удивленно взглянул на собрата по оружию.
— Догоняй его. А то еще выкинет что-нибудь, — пояснил Оллеро. – Или угодит прямо в утешающие объятия Сирина.
Представив себе подобную перспективу, Трион похолодел. Эта белобрысая сволочь уж точно не упустит благоприятного для себя момента.
— Ладно. Оллеро, приглядишь за моим подарочком?
— О чем речь? – улыбнулся Дро’Шанетти.
Благодарно сжав плечо друга, принц бросился следом за младшим братишкой.
«Уже не первый раз за ним гоняюсь», — внезапно подумал Трион, вспоминая, как искал своего младшенького, когда тот сбежал из Сартара. В тот раз он его нашел. И поймал. Значит, сумеет сделать это еще раз. И еще. И еще. И еще – столько, сколько понадобится. Хоть тысячу раз, хоть сто тысяч, хоть миллиард – найдет, поймает, вернет, прижмет к себе, обнимет, поцелует и не отпустит, не отдаст, не потеряет, никогда, ни за что, не разомкнет рук и не разожмет объятий. Тор принадлежит ему. Только ему, безраздельно, целиком, всем существом, всеми мыслями, всеми чувствами – всем, лишь ему, ему одному.
Трион догнал братишку на заднем дворе. Схватил за руку, развернул к себе… и увидел полные слез зеленые глаза, мокрые щеки и страдальчески изломанные губы.
— Тор…
— Отпусти! – рванулся зажатый в кольце сильных рук Торрен, но, разумеется, не смог отстраниться от брата и на дюйм.
— Тор…
— Пусти! Я же видел!.. – всхлипнул младший принц, опуская голову и сжимая пальцами плечи брата.
Отпустить? Да ни за что на свете! Трион, ощутив внезапный прилив нежности, коснулся подбородка младшего братишки, заставил его поднять голову, нашел губами его губы, толкнул его назад, прижимая к стене казармы, обнял, прижал к себе изо всех сил, так, чтобы не то что вырваться – дернуться не смог.
Трион отстранился, только когда почувствовал, что ему не хватает воздуха. Грудь Торрена часто вздымалась – он тоже пытался отдышаться после долгого поцелуя.
— Трион, — тихо сказал Тор. – Отпусти.
И тотчас ощутил, как руки брата еще сильнее стиснули его в объятиях.
— Тор, — веско и серьезно произнес Трион, — слушай меня. Никогда не проси меня об этом.
Братишка замер в его руках.
— Слышишь? Никогда. Я повторяю в сотый раз: я тебя не отпущу. Плевать, что случится – пусть хоть Дерейла откроет врата в Нижние Миры, и все провалится в Бездну, пусть Демиурги захотят стереть этот мир с ткани мирозданий, пусть произойдет все, что угодно – я тебя не отпущу.
Торрен всхлипнул.
— Но… я же видел… ты и Оллеро…
Старший принц закатил глаза.
— Тор, сильф толкнул меня в спину, я не удержался на ногах, и Оллеро поддержал меня.
— Ты обнимался с ним! – капризно продолжал братишка.
— Тор, ради всех богов!..
— И вообще, я же вижу, как ты к нему относишься! – не успокаивался Торрен.
— Как? – поинтересовался Трион.
— Ты… ты улыбаешься ему так искренне, как никогда не улыбался мне! – голос младшего принца сорвался, и он уперся лбом в грудь брата. – Ты смотришь на него так, как никогда не смотрел на меня! Ты… — Торрен всхлипнул. – Ты доверяешь ему так, как никогда не доверял мне…
Трион на несколько секунд замер от изумления, а потом тяжело вздохнул, нежно прижимая к себе своего невыносимого маленького упрямца.
— Ох, Тор… Конечно же, я улыбаюсь ему иначе и смотрю на него иначе. Потому что тебя и его я люблю совершенно по-разному. Оллеро – мой самый старый и верный друг. Ты же… — принц на мгновение замолк, но тут же продолжил: — Ты – самое дорогое, что у меня есть в жизни.
Тор промычал что-то нечленораздельное, зарывшись лицом в рубашку брата.
— А ну иди сюда, — Трион слегка отстранился и, взяв лицо Торрена в свои руки, заставил его посмотреть на себя. – Скажи: ты веришь мне?
Тор, вздрогнув, попытался отвести взгляд, но Трион еще выше поднял его голову.
— Ты веришь мне?
Губы Торрена дрогнули.
— Верю, — выдохнул он.
— Ну и, — старший принц коснулся губами губ брата, поцеловал его нос, лоб, снова губы, — ты считаешь, что я такое чудовище, которое будет обманывать своего младшего брата и причинять ему боль?
Торрен густо покраснел и снова уткнулся лицом в грудь брата. Трион улыбнулся, но тут же поморщился и чуть слышно зашипел – обнявший его за талию братишка стиснул помятые в битве с амазонками ребра.
— Трион? – заволновался Тор, заметив выражение лица брата.
Вортон, удобно устроившийся на дереве за углом казармы, только покачал головой. «Не будь у меня и так белые волосы, поседел бы с этими малолетками», — угрюмо подумал он.
— Ничего страшного, просто наши воинственные дамы меня слегка задели, — успо-каивающе улыбнулся Трион.
— Слегка? – в зеленых глазах младшенького появилась тревога.
— Слегка, слегка, — Трион чмокнул его в уголок глаза. – Если бы не слегка, думаешь, я бы смог тебя догнать?
— И вот здесь у тебя царапина, — Тор провел пальцем по короткому, малоприметному порезу на скуле. Старший принц, перехватив его руку, прикоснулся к ней губами.
— Завтра уже от нее не останется и следа. К тому же… — тут глаза Триона зацепили красный след на кисти брата. – Что это?
Прежде чем Тор успел ответить, Трион засучил рукава его куртки, открывая запястья. Зрачки старшего принца сузились, а дыхание стало тяжелым.
— Откуда это? – каждое слово было словно отлито из стали и с трудом срывалось с губ.
— Трион, это не…
— Это Сирин?
— Он мне ничего не сделал!
— Я вижу. Совершенно ничего, — Трион покосился на красные полоски.
— О боги, Трион! – Тор вырвал запястья и, взяв лицо брата в свои руки, заставил его поднять взгляд. – Неужели я буду тебе лгать?
Трион промолчал. Ярости в похолодевших зеленых глазах не убавилось.
— Ты мне веришь?
Трион вздохнул и внезапно улыбнулся.
— Верю, — положив руки поверх ладоней брата, Трион слегка сжал их. – Но Сирину я сегодня все кости переломаю.
— Трион!
— О-о, — старший принц пристально посмотрел на брата. – Ты его защищаешь?
— Да нет, — Тор коварно ухмыльнулся. – Просто ему от меня уже досталось.
Трион заинтересованно вскинул брови.
— Ладно, пойдем, расскажешь, — он поцеловал брата в висок и отступил назад. – А то я только с дороги…
— Усталый и голодный? – догадался Торрен. Трион как-то странно усмехнулся.
— Почти. Знаешь, я сейчас больше всего на свете хочу двух вещей.
— Каких? – Тор подозрительно посмотрел на брата.
— Горячую ванну и тебя. Может, объединим? – глаза старшего принца лукаво блеснули.
— Вот еще! – ощерился Торрен. – И я тебе не вещь!
— Ну извини, извини… В общем, я приказываю наполнить большую ванну?
— Трион!!!

@темы: Дариэль, фанфики, Оллеро, Трион, Торрен, Сирин

---

[Расинтэль]

Мой принц. Часть 4
Стоящий на площадке самой высокой башни сартарского дворца и тоскливо смотрящий вдаль принц Торрен д'Орсвит из рода Шаррен маялся беспросветной скукой уже третий день. Лучший друг свалил в Светлый Лес, старший брат уехал на границу улаживать дипломатические проблемы, и единственным, с кем Торрену светило пообщаться в ближайшее время, был Сирин Ро’Шерр – дроу, которого принц хотел видеть меньше всего на свете.
Торрен вздохнул. Пофехтовать со стражей, что ли, чтобы не чокнуться от скуки? Но когда принц уже решил спуститься с башни, он вдруг услышал за спиной до боли знакомый ехидный голос:
— Его Высочество скучает?
Торрен с мрачным видом обернулся. Разумеется, его неотразимость лорд Сирин Ро’Шерр, Королевский Советник, собственной малоприятной персоной. Видимо, лицо у принца было очень выразительное, потому что улыбка Советника мгновенно уменьшилась на пару коренных зубов.
— Ваше высочество, то выражение, которое появляется на вашем прекрасном лице, когда вы на меня смотрите, меня угнетает, — признался он, подходя к принцу.
— Сам виноват, — огрызнулся его высочество, слезая с парапета.
— Ваше высочество, — промурлыкал Сирин. – Неужели я вам совсем не нравлюсь?
— Нравишься, — заверил его Торрен. – Когда находишься далеко от меня. И расстояние между нами прямо пропорционально моей симпатии.
— Ваше высочество, вы просто терзаете мою душу…
— А она у тебя есть? – поспешил уточнить Тор. Советник медленно сузил глаза. Мальчишка совершенно охамел – при виде Сирина он уже не бледнел и не пугался, вжимаясь в стену, а строил кислую мину и щедро награждал Советника угрюмыми взглядами. Причем в Сартаре сейчас не было Триона, который мог за него заступиться. Неужели был так уверен в собственных силах?
— Вас определенно не учили хорошим манерам, ваше высочество.
— Зато хорошо учили боевым искусствам, может быть, в ущерб этикету, — парировал Торрен. – Дай пройти.
Сирин улыбнулся. Мгновение – и Тор оказался прижат к парапету хрупким, гибким, но удивительно сильным телом Советника.
— Котенок показывает клыки? – сладко прошептал Сирин на ухо принцу, склоняясь над ним. И тотчас почувствовал, что в горло ему упирается холодный кончик черного клинка, а лезвие второго, брата-близнеца первого, касается ребер с правой стороны.
— И выпускает когти, — добавил Торрен. Взгляд у него в этот момент удивительно напоминал взгляд Триона.
Сирин усмехнулся и шутливо поднял руки.
— Понял, понял. Сдаюсь, ваше высочество…
— Ты? Сдаешься? – фыркнул Торрен, пряча клинки в ножны. – Не смеши меня! Да я скорее поверю, что Дерейла Орр’Тен уходит в женский монастырь, а Майрэль становится святым праведником, чем в то, что лорд Сирин Ро’Шерр отступается от своей цели!
Сирин улыбнулся. И когда только младший принц успел так повзрослеть, что этого никто и не заметил?
— Что ж, прошу прощения, что нарушил ваше уединение, мой принц, — Сирин слегка поклонился Торрену. Тот прошествовал мимо него к лестнице, даже не взглянув на Советника.

Удобно пристроившийся на выступающем из стены кирпиче с внешней стороны башни Вортон д’Орсвит вздохнул и покачал головой. Он тоже как-то проморгал тот момент, когда его младшенький внучок начал взрослеть.

Высокие двустворчатые двери дворца Великой Матери захлопнулись за их спиной. Трион д'Орсвит из рода Шаррен с минуту стоял на месте каменным истуканом, сжимая в руках перевитый шнуровкой свиток, а потом окликнул своего собрата по оружию:
— Эй, Оллеро.
— Мм? – отозвался светловолосый дроу, принимая подведенных к ним коней.
— Скажи мне, пожалуйста, что мы только что сделали?
Дро’Шанетти вздохнул.
— Мы заключили с Дилонией мирный договор сроком на десять лет, а также подписали соглашение о торговле тканями и металлами на весьма выгодных для нас условиях, — терпеливо пояснил он.
— Так мне это не приснилось?
— Такое – захочешь, не приснится, — убежденно сказал Оллеро, поправляя седло на своем гарр’краши.
Трион вздохнул. Действительно, ему и во сне не могло привидеться, что когда они явятся в Дилонию как послы мира от народа дроу и воительницы приведут их на аудиенцию к Великой Матери и по совместительству Верховной Жрице, правительница амазонок будет так очарована внешностью и манерами первого принца темноэльфийской короны, что милостиво примет извинения дроу, простит нанесенное ей оскорбление, пригласит принца и его свиту на ужин и даже уступчиво согласится на подписание пакта о мире и договора о торговле между Дилонией и королевством темных эльфов.
— И знаешь что, — сказал Трион другу, поглаживая подведенного к нему гарр’краши. – Почему-то мне кажется, что это было кем-то просчитано.
Дро’Шанетти вскинул бровь.
— Думаешь…
— Предполагаю, — Трион оседлал коня и невольно поморщился – при въезде на границу им пришлось отражать натиск внезапно набросившихся на них амазонок, и старший принц дроу, который не мог себе позволить сражаться в полную силу против женщин, поплатился за свое джентльменство помятыми ребрами. – Чем скорее вернемся в Сартар, тем быстрее я смогу в этом убедиться. Тем более, — он подтянул уздечку, — я волнуюсь за своего младшенького.
— Знаешь, — пробормотал Оллеро, тоже забираясь на коня, — с твоим младшеньким я бы скорее побеспокоился за Сирина.

Услышав стук в дверь, Торрен, решив, что это служанка принесла ужин, поднял голову от книги.
— Войдите, — разрешил он, садясь на кровати. И тотчас пожалел об этом, увидев, что в комнату просунулась ужасно знакомая серебристая макушка.
— Добрый вечер, ваше высочество. Вы уже в постели? О, не вставайте, не вставайте, прошу вас, — промурлыкал Сирин Ро’Шерр, проходя в покои принца. Через мгновение ему пришлось поспешно наклониться в сторону, уходя от пущенной ему в лоб книги. Удивительно метко пущенной, кстати.
— Определенно, это у вас в крови, — заметил Сирин, поднимая с пола толстый фолиант и прикидывая, что, не увернись он вовремя, ему вполне грозило бы сотрясение мозга. – Братец ваш, по рассказам воинов из отряда лорда Оллеро Дро’Шанетти, вазами кидался.
— Видимо, не попадал, раз об этом кто-то потом рассказывал, — язвительно сказал Торрен, слезая с кровати. Сирин заметил взгляд, который младший принц бросил на лежащие на столе темные клинки, и усмехнулся. Упорство мальчишки умиляло его и невольно внушало уважение. Сирин был в несколько раз старше, сильнее, опытнее, хитрее, если уж на то пошло, но Тор его даже не боялся – что было глупо… но, пожалуй, правильно.
Торрен даже не успел понять, когда среброволосый дроу оказался рядом с ним. Он просто понял, что Сирин стоит почти вплотную к нему, сжимая его запястье, и хитро усмехается. Тор дернулся назад, делая попытку вырваться… а в следующий момент сообразил, что лежит на кровати, придавленный сверху телом Сирина.
— Пусти! – прошипел Торрен. Зеленые глаза яростно сверкнули. В этот момент он снова напомнил Сирину Триона.
— Ну вот еще, — сладко прошептал Советник, наклоняясь к нему. – Я так долго ждал удобного момента, неужели вы не вознаградите меня за преданность и упорство?
— Обязательно, — рыкнул принц, пытаясь пнуть его. – Дай мне только добраться до клинков, и я тебя так вознагражу, что ты на всю жизнь запомнишь.
Сирин усмехнулся.
— А я надеялся, что вы предоставите мне возможность самому выбрать награду, — прошептал он, прежде чем приникнуть к губам принца долгим поцелуем. Торрен возмущенно замычал, дергаясь, однако, как он уже успел убедиться, сила в хрупком, грациозном теле Королевского Советника была немереная. Скинуть с себя Сирина не представлялось возможным, но вот укусить его – вполне. Что Тор недолго думая и сделал. Сирин, усмехаясь, приподнялся, облизывая покрасневшую после укуса нижнюю губу.
— Какой вы страстный, ваше высочество.
— Сгинь! – огрызнулся Торрен, пытаясь подняться, но Советник снова повалил его не постель.
— Мм-м, если вы так хотите, будем играть по вашим правилам, — прошептал он ему на ухо, отстегивая от пояса ремень, на котором висели ножны с кинжалами. Торрен не успел и глазом моргнуть, как его руки оказались прижаты к подушке над его головой, а запястья – крепко стянуты оным ремнем.
— Сирин!!! – прорычал Тор, вскидываясь с такой силой, что на этот раз Сирин с трудом удержал его.
— Вы же сами начали грубую игру, — Сирин по-змеиному улыбнулся, и Тору вдруг стало не по себе, — мой принц.
— Твой? Да никогда в жизни! – заявил Торрен. Уголки губ Ро’Шерра дрогнули – Тору показалось, что разочарованно и даже грустно.
— А жаль.
И Сирин снова впился в губы принца, одной рукой удерживая его связанные запястья, а другой расстегивая его рубашку. Тор, оскалившись, отворачивался, вырывался, сжимал зубы, чтобы не приведи боги не застонать от ласк чертова Советника. От очень приятных ласк, надо признать, но стоило Торрену подумать, что руки, которые даруют эти прикосновения, и губы, которые осыпают его поцелуями, принадлежат не Триону, как все тут же теряло свою прелесть. А ведь Сирин был даже нежен – гораздо нежнее, чем в первый раз, — и Тор понимал это, — если не считать довольно-таки больно впивающихся в кожу ремешков.
И Сирин наслаждался – это Торрен тоже осознавал. Он исступленно, неистово, упоенно, с трепетной лаской покрывал торопливыми, чувственными поцелуями шею, плечи, ключицы и грудь своего принца, касался губами его губ, щек, глаз, волос, жадно впитывая в себя каждое из этих прикосновений.
— Мой принц… — выдохнул Сирин, на секунду отрываясь от губ Торрена, и тот увидел затуманенные страстью и желанием сиреневые глаза Советника. В следующий момент Сирин с такой силой впился в его губы и вжал его в постель, что Тору стало больно. Свободная рука Ро’Шерра прошлась по бедру принца, и Торрен не сдержал короткого стона.
— Нет… Отпусти…
Ответом ему был новый глубокий поцелуй и возня с пряжкой на его поясе.
— Си… рин… нет… — всхлипнул Торрен, откидывая голову назад. Узкая ладонь Советника скользнула по внутренней стороне бедра, и принц невольно выгнулся от приятного прикосновения.
— Нет!
Сирин остановился так резко, что Тор сначала этого даже не понял. Открыв глаза – уже влажные от начавших скапливаться слез, — он увидел, что Советник замер, так до конца и не расстегнув его пояс.
— Значит, нет?
Торрен удивленно моргнул. Сирин поднял голову, и принц столкнулся с его взглядом – спокойным, серьезным, чуть-чуть грустным и печальным взглядом глубоких сиреневых глаз.
— Нет? – повторно спросил Сирин.
— Нет, — уверенно ответил Тор.
— Из-за вашего брата?
— А ты как думаешь?
Советник глубоко вздохнул.
— Ваше высочество, — произнес он, удивив принца своим серьезным и размеренным тоном, — скажите, неужели вы вправду думаете, что ваши отношения всегда будут такими?
По побледневшему лицу принца Сирин понял, что задел самое больное место.
— Тебе-то какое дело?
— Мой принц, — Ро’Шерр низко навис над ним, — вам же потом будет больно. Когда Трион бросит вас.
— Трион меня не бросит, — убежденно сказал Тор, смело глядя на Советника. – Он никогда так не поступит.
— Вам напомнить, сколько у него было любовниц?
— А ты считал? – огрызнулся Торрен.
— И хоть одну из них Трион любил по-настоящему и хоть с одной рассчитывал за-вести серьезные отношения?
— А хоть одна из них любила его по-настоящему и хоть одна была готова удовольствоваться чем-то большим, нежели несколько ночей в его постели?
Сирин долго в упор смотрел на младшего принца. Тот не отводил глаз – дерзких, смелых, полных твердости и веры – веры в старшего брата.
И Сирин, вздохнув, под изумленным взглядом Торрена слез с него, осторожно приподнял принца, мягко заставив его сесть на кровати, и начал разматывать ремни на его запястьях.
— Тогда прошу меня простить, ваше высочество.
— Ты… отпускаешь меня? – не поверил Тор. Сирин грустно улыбнулся, ошарашив принца этой столь несвойственной ему улыбкой.
— Как я могу отпустить то, что мне не принадлежит?
Тору только и оставалось, что потрясенно пялиться на резко переменившегося Советника. И куда только делись так хорошо знакомые ему ядовитая, лукавая, вызывающая усмешка и надменный, самоуверенный, неуловимо-жестокий взгляд? Ро’Шерр, сидящий рядом с ним на кровати, не обращая внимания на удивленный взгляд принца, бережно снимал с его рук уже успевшие впиться в кожу ремни.
«Кажется, я переборщил», — подумал Сирин, замечая красные полосы от ремней на запястьях принца. Тор, увидев их, нахмурился, но тут же изумленно уставился на Советника: Сирин, закрыв глаза, приник к ранам нежным, виноватым, трепетным поцелуем, поцеловал сначала одну руку, потом другую, а затем, поворачивая кисти, прошелся губами по всей длине полосок.
— Мои искренние извинения, мой принц. Вам не больно?
— Пять минут назад тебя это не волновало, — буркнул Торрен. Сирин хмыкнул.
— Пять минут назад я еще надеялся на вашу взаимность, мой принц.
— Прекрати меня так называть! – взвился Тор.
— Ну уж нет, — по губам Ро’Шерра скользнула усмешка, — этого вы у меня не отнимете.
Сирин вдруг взял в ладонь прядь длинных черных волос принца и поцеловал ее. Торрен передернулся. Советник вопросительно взглянул на него.
— Что, вы против?
— Только Триону это позволено, — заявил Тор.
— Я заметил, — сиреневые глаза насмешливо блеснули. Торрен, подметив скользнувший по его обнаженному торсу взгляд Советника, покраснел и запахнул рубашку.
— Уйди.
— Как прикажете, мой принц, — покорно поклонился Сирин. Внезапно опустившись на колени, он взял в свои руки ладони Тора и надолго прижался губами к красным полоскам на запястьях. Наконец он отстранился, поднялся, коротко поклонился принцу и направился к выходу.
— Ты… — вырвалось у Торрена, и Ро’Шерр замер в двух шагах от дверей. – Ты действительно просто так уйдешь?
Сирин улыбнулся.
— Я выяснил все, что хотел узнать. Приятных снов, — он опять склонился в поклоне, — мой принц.
И он вышел из покоев.

@темы: Дариэль, фанфики, Оллеро, Трион, Торрен, Сирин

---

[Расинтэль]

Мой принц. Часть 3
Едва проснувшись, Трион получил от Тэрршетт мысленный образ – Оллеро, ждущий его у дверей покоев. С сожалением посмотрев на зарывшегося в подушки братишку, старший принц нехотя вылез из кровати. По-быстрому одевшись и наспех забрав волосы, Трион поцеловал Тора в щеку – может, и стоило его предупредить о своем уходе, но Триону очень не хотелось будить брата, — ласково погладил по голове, коснулся пальцем приоткрытых во сне губ и только после этого вышел из комнаты.
— Ну ты и дрыхнуть, — поприветствовал друга опирающийся плечом о стену Оллеро.
— Была бурная ночь, — усмехнулся Трион.
— Вижу по твоей довольной морде, — Дро’Шанетти выпрямился.
Оллеро, разумеется, был в курсе их отношений. Раньше него узнал только Сирин, застукавший целующихся принцев в коридоре, да вездесущий Вортон, который вообще догадался о чувствах драгоценных внучков раньше их самих.
Но когда Трион нарочито беспечных голосом сообщил другу, что он переспал с братом, Оллеро опрокинул на себя недопитый стакан с вином, потом почти полную бутылку с тем же напитком, потом столик, на котором оная бутылка стояла, потом сам навернулся со стула и громко и отчетливо высказал свое отношение к вышеупомянутым бутылке, столу и стулу и предложил разнообразные варианты их использования не по назначению. Затем поднялся и, отряхиваясь, пробурчал, что шуточки у его собрата по оружию дурацкие. Поднял голову, посмотрел в глаза друга, понял, что он не пошутил, сел обратно на стул, помолчал минут пять, а потом совершенно искренне сообщил принцу, что он сошел с ума. Трион его разубеждать не стал. А когда Оллеро узнал о восторге, в который уважаемого лорда Вортона приводили отношения его обожаемых внучков, Дро’Шанетти окончательно поверил, что все мироздание рехнулось. Ну, или не все, но весь народ дроу. Ну, или не весь, но королевская семья – так точно.
Поэтому, подобно Сирину застукав пылко целующихся принцев темноэльфийского двора в комнате и на кровати старшего из них, Оллеро хотя и впал в прострацию, но ненадолго. Опомнился он как раз, когда вспыхнувший как маков цвет Торрен выскочил из-под повалившего его на постель брата и молнией вылетел из покоев. Оллеро проводил младшего принца взглядом, посмотрел на вздохнувшего собрата по оружию, извинился за несвоевременное вмешательство… и добавил, что Трион все-таки чокнулся. Возражать ему снова не стали.
— Что-то случилось? – спросил Трион, поглаживая подбежавшую к нему Тэрршетт.
— Случилось, — подтвердил Оллеро. – На границе.
— На границе?! Сирин же только вчера оттуда вернулся! – изумился Трион.
— В том-то и дело. Кажется, он весьма неуважительно отнесся к нашим уважаемым воинственным соседкам. Не знаю, что он натворил, но амазонки в ярости. Надо срочно ехать в Дилонию. Нам только войны с этими дамочками не хватало.
Трион скрипнул зубами. У него закралось нехорошее подозрение.
— Сирин, сволочь… То-то он так быстро вернулся. Ладно, пойду выспрошу у отца, что там произошло.
Оллеро кивнул.

Выйдя из тронного зала после разговора с отцом, Трион выдал такую непечатную фразу на темноэльфийском, что Оллеро удивился, как это белые мраморные колонны коридора не покраснели.
— Сирин, ублюдок! – прорычал Трион. – Это же надо так! Прилюдно произносить оскорбления в адрес Великой Матери! Да это же скандал…
— Международный, — добавил Оллеро.
— Хуже! Это же война!
— Ну, пока еще не война. Если удастся умилостивить Великую Мать, то можем обойтись малой кровью…
— Малой! Ну уж нет! – кровожадно прорычал Трион. – Сирина-то я точно прирежу, как только вернусь. Хотя как ты думаешь, если принести Великой Матери на блюдечке голову этого гада, она сменит гнев на милость?
— Вряд ли, — подумав, честно сказал Оллеро.
Трион глубоко вздохну, успокаиваясь, и откинул назад упавшие на лицо волосы.
— Ладно. Выезжаем сегодня вечером.
Дро’Шанетти заметил обеспокоенное выражение лица друга.
— Волнуешься из-за этого отъезда?
— Плохо, что мне придется своего паршивца одного оставлять, — буркнул Трион. Оллеро изогнул бровь.
— Боишься, что Сирин до него доберется?
— С этой змеи станется воспользоваться моментом.
— Да перестань, Сирин, конечно, сволочь редкостная, но не подлец…
— Со вчерашнего вечера я в этом сомневаюсь.
— ???
Трион коротко рассказал другу о вчерашнем происшествии. Оллеро длинно присвистнул.
— Ничего себе… И ты не придушил его прямо на месте?
— Как я сказал ему – он слишком нужен королевству. Но, боюсь, скоро я об этом забуду и благополучно прикопаю Королевского Советника под любым деревом на его выбор, — Трион устало потер лоб.
Оллеро задумчиво качнул головой.
— Знаешь, я на твоем месте не был бы так категоричен. Сирин, разумеется, привык добиваться своего и напролом идти к своей цели, но…
— Но что?
— Но вот так домогаться младшего принца темноэльфийской короны – это слишком даже для него. У него есть понятия о чести и благородстве.
— Видимо, очень специфические, — съязвил Трион.
— Трион… — начал было Дро’Шанетти, но вдруг замолчал и торопливо поклонился кому-то. Обернувшись, Трион увидел подходящего к ним Торрена.
— Уезжаешь? – спросил Тор.
— Да, ненадолго. Не волнуйся, я быстро разберусь и вернусь, — Трион погладил братишку по голове. Тор ничего не ответил, только почему-то бросил хмурый взгляд на Оллеро.
— Что случилось? – спросил братишка.
— Проблемы на границе. Кажется, Сирин не слишком тактично попросил наших уважаемых воительниц покинуть темноэльфийские владения.
Тор при упоминании о Сирине мгновенно помрачнел. Трион улыбнулся.
— Не бойся, я оставлю с тобой Тэрршетт…
— Что-о?! – изумился Торрен. – Ты что, с ума сошел, даже не думай! Тебе она нужнее! Мало ли что случится на границе! Бери ее с собой и точка!
Трион ошалело уставился на братишку. Оллеро, заметив выражение лица своего принца, фыркнул в кулак. Никогда он не думал, что ему доведется увидеть, как младший принц распекает и поучает старшего.
— Но Тор…
— Никаких «но»! Я сам могу за себя постоять! А тебе Тэрршетт может понадобиться! – упрямо сказал Торрен. Трион вскинул брови. Действительно, он и не заметил, как его братишка повзрослел.
— Хорошо, раз ты настаиваешь…
Оллеро изумленно вскинул брови. Трион послушался?! Да, мир определенно катится… куда-то далеко и не факт, что в самое приятное место. Обычно Трион даже не прислушивался к мнению младшего брата и не просил его и даже не приказывал, а просто информировал, что будет так и так, и ни о каких возражениях речи и быть не могло. Авторитет перед братишкой у Триона был огромный, и младший принц обычно не смел ему перечить… Оллеро пристально посмотрел на принцев. Он даже не мог сказать, кто из них больше изменился за последнее время – Трион или Торрен.
— Ладно, мне надо собираться. Мы уезжаем через три часа.
— Когда ты вернешься? – спросил Торрен, пытаясь скрыть волнение в глазах. Трион неопределенно пожал плечами.
— Не знаю. Через неделю, две… Как получится, — ответил старший принц и, заметив погрустневшие глаза братишки, улыбнулся и, нимало не смущаясь присутствием Оллеро, притянул Тора к себе за талию. – Не хулигань тут без меня.
— Угу, вот только делать мне больше не… — начал было Торрен, но Трион тут же закрыл ему рот поцелуем. Оллеро тактично отвернулся.
— Не скучай, — Трион, напоследок чмокнув брата в щеку, отстранился от него и по-вернулся к Дро’Шанетти. – Идем, Оллеро, — первый принц слегка дернул друга за косички, краем глаза заметив нехорошо блеснувшие глаза и сжатые губы младшего братишки, и направился в свои покои собирать вещи.

— Тор сегодня как-то странно себя ведет, — сказал Трион Оллеро, выходя из своих покоев и ставя на них защитное заклинание. Дро'Шанети покосился на старшего принца.
— Не понимаешь, Трион?
— Мм-м? – первый принц удивленно посмотрел на друга. – Что?
Оллеро терпеливо вздохнул.
— Он ревнует тебя ко мне.
Трион остановился как вкопанный.
— Ревнует?
— Ну да, — пожал плечами Оллеро. – Что вполне естественно, учитывая наши с тобой близкие отношения и свойственную членам вашей семьи ревнивость… Трион?
Старший принц оперся одной рукой о стену, а другой зажал себе рот, пытаясь сдержать дикий хохот. Оллеро невозмутимо подождал, пока его друг отсмеется, и спросил:
— Что, это так смешно?
— Безумно! – кивнул Трион, отлипая от стены и пытаясь отдышаться после пробравшего его хохота. – Меня… к тебе… Он бы еще к Тэрршетт ревновал!
— И этого дождешься, — обрадовал друга Оллеро. – Но неужели ты сам не догадался?
— Да я… я и подумать не мог… — честно признался Трион, все еще не до конца унявший смех.
— Ну знаешь, если ты начинаешь его ревновать от одного взгляда, то почему бы и ему не ревновать после таких вот проявлений дружбы.
— Ты про это? – развеселившийся Трион игриво дернул друга за косички.
— Именно, — бесстрастно подтвердил Оллеро.
— Какая прелесть!
— Я смотрю, тебя это порадовало, — заметил Дро'Шанети.
— Еще бы! – жизнерадостно подтвердил принц. – Не все же мне ревновать!
Оллеро серьезно посмотрел на друга.
— Трион, я, конечно, понимаю твой восторг, но ничего хорошего в такой ревности быть не может.
— Да пускай поревнует! – отмахнулся Трион. – Ему полезно.
Оллеро покачал головой.
— Это может выйти тебе боком. Трион, если ты будешь играть его чувствами, ты рискуешь его потерять.
Первый принц сжал губы.
— Не беспокойся, Оллеро. Я ни за что на свете его не отпущу. Он мой. Только мой.
— Собственник, — констатировал Дро'Шанети.
— Не без этого, — согласился Трион.
Сирин Ро’Шерр, прислоняющийся к стене в боковом коридоре и невидимый для принца и его друга, многозначительно усмехнулся и смылся от греха подальше, пока его не заметили.

@темы: Дариэль, фанфики, Оллеро, Трион, Торрен, Сирин

---

[Расинтэль]

Фанфик "Мой принц".

Часть 2

Трион постучал. Как и ожидалось, из-за двери не послышалось ни шороха. В то, что его младшенький уже спит, Трион не верил (горький опыт – стоило убедиться, что его братишка заснул, как он тут же появлялся из ниоткуда в самое неподходящее время) – скорее всего, Торрен просто не хотел никого видеть, а с со старшим братцем вообще боялся встречаться еще больше, чем с Сирином.
Вздохнув, Трион толкнул дверь, без разрешения входя в покои младшего брата и привычно приказывая Тэрршетт остаться на страже. Тор неподвижно лежал на кровати, обняв обеими руками подушку и уткнувшись в нее лицом.
— Тор? – позвал Трион, осторожно закрывая дверь. Ноль реакции.
— Тор, — первый принц присел на край кровати. Братишка даже не шевельнулся.
Трион с жалостью посмотрел на своего младшего. Сердце у него рвалось на части от сочувствия – необычное и странное чувство, — и даже ненависти к Сирину и гневу места не оставалось, стоило ему вспомнить несчастный, затравленный взгляд братишки тогда, в полумраке дворцового коридора. Трион старался не думать о том, что было бы, не окажись он в том переходе в самый нужный момент.
Хотя понятно что было бы. Как минимум – кое-чья белобрысая голова на пике во дворе замка.
Трион ласково провел рукой по голове брата, погладил разметавшиеся по одеялу черные волосы. Тор не отреагировал. Старший принц, тихо вздохнув, подвинулся ближе и, наклонившись, прикоснулся губами к затылку брата.
— Тор, все в порядке. Я не сержусь.
Молчание.
— Тор, — Трион начал волноваться. – Он тебе что-то сделал? Тебе больно? Тор!
Плечи младшего принца напряглись, и он только глубже зарылся лицом в подушку, сжав ее руками.
— Тор…
Трион нежно поцеловал обращенную к нему обнаженную спину, проведя губами дорожку от талии до лопаток, перешел на шею и замер, уткнувшись лицом в густые черные пряди.
— Трион…
Старший принц резко вскинул голову.
— Я… — голос Тора, кажется, слегка дрожал. – Я… Я испугался…
Трион потрясенно уставился на брата.
— Я испугался… что Сирин… сделает это… и ты… ты узнаешь и… — голос братишки сорвался. Трион не видел, но хорошо представил, как Тор сжал зубы и зажмурился.
Трион глубоко вздохнул.
— Дурачок, — шепнул он на ухо брату. Тот зашебуршился, но даже не поднял головы.
— Тор… Тебе больно?
Торрен только сильнее вжался в подушку.
— Тор, — мягко произнес Трион, — повернись.
Что-то такое было в голосе старшего брата – может, эта несвойственная ему мягкость, или еще более нехарактерная для него просьба, или странные теплые, настойчиво-осторожные нотки, — что Тор наконец послушался его, приподнялся на руках и медленно обернулся. Трион увидел красные после слез глаза, плотно сжатые губы и все еще робкий, загнанный, вопросительный взгляд – не злится ли брат, не обманывает ли, не прячет ли за этой напускной нежностью и мягкостью настоящую злость и холодное презрение?
Старший принц успокаивающе улыбнулся, ласково провел костяшкой пальца по лицу брата – от виска через уголок глаза к подбородку, — затем положил ладонь ему на щеку, погладив большим пальцем скулу.
— Тор, ляг.
Трион уложил брата на спину, стянул с него легкое одеяло и окинул пристальным взглядом шею и торс. Торрен, смутившись от этого внимания, покраснел и, повернув голову, зажмурился.
Глаза Триона пробежались по шее, груди и животу младшего брата, замечая каждый оставленный чужими губами засос, каждый укус, каждую царапину. Не сдержавшись, первый принц наклонился к брату и приник губами к впадинке на шее. Тор тихонько охнул.
— Что, я делаю это лучше, чем Сирин? – улыбнулся Трион.
— Дур-рак, — прошипел красный как мак Торрен, цепляясь за одеяло и пытаясь натянуть его на себя. Однако на кровати сидел Трион, и вытащить одеяло из-под туши прочно обосновавшегося на постели старшего брата оказалось миссией невыполнимой. Младший принц надулся, исподлобья глядя на довольно улыбающегося братца.
Тор еще пару раз дернул край одеяла, пока не убедился, что это бесполезно. Трион с искренним интересом наблюдал за его попытками. Торрен замер, опустив голову, так, чтобы длинные волосы скрыли глаза – он всегда так делал, когда боялся смотреть на старшего брата.
— Трион, — несмело позвал младший принц.
— Мм?
— Ты… правда не злишься?
Трион вздохнул. Ну что за упрямец его младшенький! Хотя да, это у них семейное.
— Тор.
— М-м? – испуганно отозвался Торрен.
— Иди ко мне.
Торрен вздрогнул, вскинул голову и бросил на брата неверящий взгляд. Трион, улыбаясь, выжидательно смотрел на своего младшего, подперев щеку ладонью.
Тор потянулся к нему – сначала несмело, медленно, неуверенно, но потом вдруг бросился на шею брату и впился в его губы, сразу входя в неистовый, торопливый, жадный поцелуй. Трион, обняв братишку за талию, посадил его к себе на колени, нехотя оторвавшись от его губ, начал покрывать поцелуями обнаженную шею, плечи и грудь брата, лаская руками тонкую спину. Торрен, прикрыв глаза и обвив руками шею Триона, откинул голову назад – самозабвенно, доверчиво, со слепой покорностью отдавая себя на волю старшего брата, противиться которому не только было невозможно, но и не хотелось ни капли. Триона всегда умиляло это послушание – ведь он как никто другой знал вредный, строптивый и упрямый характер своего младшенького.
И в такие моменты, когда Торрен покорно выгибался в его руках, вслепую зарываясь пальцами в его волосы и распуская туго заплетенные косы, закрывал глаза от наслаждения, постанывал от жарких прикосновений его губ, горячо выдыхая его имя, подавался ему навстречу, желая отдать всего себя до последней капли и чувствуя, как брат принимает и впитывает в себя это желание, — в такие моменты Трион его просто не узнавал. А ведь раньше он и подумать не мог, что это тело может быть настолько податливым и желанным, эти губы – такими мягкими и сладкими, а в этих мальчишеских зеленых глазах может плескаться такая неистовая и горячая страсть.
Трион опрокинул брата на кровать, торопливо скидывая с себя камзол и рубашку. Впился губами в тонкую косточку ключиц, чувствуя, как часто вздымается грудь братишки и как безумно колотится его сердце. Триону всегда было мало поцелуев – хотелось еще и еще прикасаться губами к точеной шее, изучая языком каждую ее линию и каждую впадинку, к почти раскаленной груди, мягко покусывая и вылизывая отвердевшие соски, к плоскому животу, щекоча дразнящими прикосновениями пупок и лаская бархатистую кожу. Это была нежность, граничащая с подчинением, это было желание взять всего без остатка, показывая принадлежащее только ему одному право обладания, это была властная, но чистая и искренняя любовь, не терпящая неповиновения и ни за что на свете не собирающаяся отдавать то, что находится в ее власти.
Трион едва ли не мучился этим желанием показать братишке, что тот весь, целиком, абсолютно принадлежит ему. Собственничество всегда было ему свойственно, но в отношении к Торрену оно порой достигало ненормальных высот. Тор понимал… и принимал это, соглашался с этим, подчинялся этому – не потому, что брат на него давил, а потому, что он сам этого хотел.
«Мой… Только мой…»
В полной мере Трион мог показать эту властность и удовлетворить свое чувство собственничества, когда они занимались любовью – когда он точно знал, что сейчас на Торрена никто не смотрит, кроме него, и Торрен не смотрит ни на кого, кроме старшего брата, что лишь он, Трион, видит это выражение боли и наслаждения на его лице, слышит его стоны, ощущает его палящее дыхание на своей коже, прикасается к нему и что лишь он один сейчас занимает все мысли младшего братишки.
«Только мой…»
Резкий толчок вперед – и Торрен выгнулся дугой, и Трион торопливо закрыл ему рот поцелуем, обрывая протяжный стон. Тор прижался к брату, как можно ближе, кожа к коже, цепляясь за его плечи и царапая его спину. Трион проник в его рот языком, сплел его с языком Тора, углубляя поцелуй. Горячее дыхание брата сухим жаром прокатывало по коже, короткие стоны хлестко разрезали раскаленный до предела воздух, длинные черные волосы разметались по плечам и подушке, в полуприкрытых глазах блестели крохотные бисеринки слез, пальцы вслепую бродили по плечам, по вискам скользили капельки пота, — и Трион понимал, что за все это, за одно движение Тора ему навстречу, за одно нежное прикосновение, за один звук его имени, слетевший с его губ, он отдаст весь мир и еще с десяток других миров в придачу.
— Тор… я… люблю тебя…
Трион сделал последний рывок, вбивая в простыни дрожащее под ним хрупкое тело. Короткий вскрик Торрена запутался в упавших на его лицо волосах брата, заблудился среди них и растворился, развеялся в знойном воздухе покоев. Младший принц глубоко вздохнул, расслабляясь, и откинулся на подушки, устало закрывая глаза. Трион прижался губами к его лбу.
«Я люблю тебя».

Ночь была жаркая. Тор распластался на кровати, почти скинув одеяло. Трион открыл окно и, залюбовавшись ночным небом – причудливая россыпь игольчатых алмазов звезд с царящей над ними полной млечно-золотой луной, — присел на подоконник, наслаждаясь приятными прикосновениями прохладного ветерка к разгоряченной коже. Сладкое посапывание и шебуршание Тора звучало удивительно умиротворенно. Трион, улыбнувшись, слез с подоконника и вернулся в постель. Чмокнул спящего братишку в висок, получив в ответ недовольное бурчание, и улегся рядом, прижав его к себе.

Лорд Оллеро Дро'Шанети из Старшего Дома Брайнт удивленно посмотрел на разлегшуюся у покоев младшего принца темноэльфийского престола и довольно жмурящуюся Тэрршетт, понял, что это значит, и, сообразив, что сегодня вечером он до Триона не доберется, вздохнул и пошел прочь.

@темы: Дариэль, фанфики, Оллеро, Трион, Торрен, Сирин

---

[Расинтэль]

Название: Мой принц
Автор: Xsana
Фэндом: Лейна
Персонажи: Трион/Торрен, Сирин/Торрен, Дариэль, Оллеро и вездесущий Вортон
Рейтинг: NC-17
Жанры: Hurt/comfort, Юмор, Фэнтези, Романтика, Слэш (яой)
Предупреждения: Инцест, Насилие, OOC
Размер: Миди, 29 страниц
Кол-во частей: 7
Статус: закончен
Описание:
Сиквел к фанфику "Не отдам". Сирин ведь как-то сказал, что он все еще не прочь видеть младшего принца дроу в своей постели. А вдруг он был вполне серьезен? И даже более чем...

Часть 1

Эпиграф: Aliis inserviendo consumor.
(Служа другим, сгораю, лат.)


Сирин ловил себя на мысли, что постоянно смотрит на него. Что его взгляд непроизвольно притягивается к нему, стоит ему появиться рядом, а все вокруг перестает представлять какой-либо интерес. Сирин смотрел на него. На младшего принца темноэльфийского престола. Конечно, такое было не всегда. А с тех пор, как он увидел в таверне извивающуюся на столе на пару с человечкой под звуки дикой, незнакомой музыки неотразимо прекрасную светлую эльфийку. Леди Тори. Совершенство – так он ее называл. И то, что эта прекрасная леди оказалась на самом деле малолетним парши… то есть младшим принцем дроу, стало для него сильнейшим ударом. Конечно, вряд ли здесь будет уместно говорить о чувствах – для него, лорда Сирина Ро’Шерра, который был известен как один из самых безжалостных и опасных убийц среди темных эльфов. Он всего лишь хотел поухлестывать за хорошенькой эльфиечкой, и вряд ли это увлечение переросло бы в нечто большее. Задета была его гордость, его чувство собственного достоинства, его самоуверенность, а насмешки и слухи, пускаемые по Двору мелким пакостником… то есть его высочеством принцем Торреном, заставляли стискивать зубы в бессильной злобе и клокотать от не находящей выхода ярости. Выпускать пар порой получалось в поединках со стражниками… Но Сирин понял, что если он продолжит, то такими темпами скоро покалечит всю стражу темноэльфийского двора.
Советник лелеял планы мести – неужели он, лорд Сирин Ро’Шерр, известный своим коварством и мстительностью, оставил бы маленького наглеца без возмездия? Нет, конечно.
И однажды Сирин в ответ на россказни Торрена о любви Королевского Советника к прекрасной леди Тори, оказавшейся младшим принцем темноэльфийской короны, заявил, что он все еще не против видеть этого принца в своей постели. Ну и для пущей убедительности как-то вечером зажал его высочество в темном переходе королевского дворца Сартара. Надо было видеть выражение лица этого мелкого шкодника! Испуг, переходящий в панику, изумление, недоверие, растерянность, даже обида – такой чудесный калейдоскоп чувств на хорошеньком мальчишеском личике! А Сирин всего-то обнял его, приперев к стенке, да, прижавшись щекой к виску принца, прошептал ему на ухо какую-то нежную чушь. Торрен же с такой силой рванул из его объятий, что, продолжи Сирин его удерживать, он бы, наверно, оторвал себе руки ко всем демонам. А драпанул принц от него с такой скоростью, что Сирину и думать было нечего его догонять. Впрочем, он и не собирался.
Вот только Сирин не понимал, почему он продолжает стоять посреди коридора каменным истуканом, глядя на свои руки, только что сжимавшие талию принца, вспоминая запах его кожи и волос, его испуганный, загнанный взгляд, его горячий выдох, опаливший Сирину щеку, и его напряженное, тонкое, такое, казалось, хрупкое тело, прижатое к стене.
С тех пор этот мелкий зеленоглазый паршивец не шел у Советника из головы.
Сирин просто себя не узнавал. Одного взгляда на Торрена было достаточно, чтобы сердце с удвоенной скоростью начало биться в груди, а голова пошла кругом. Темные эльфы были известны своей красотой, но младший принц для Сирина был красивее всех. Желаннее всех. Притягательнее всех. Неотразимее всех.
Сирин всегда смотрел на него, пряча свои чувства за извечной маской насмешливости и игривости и вроде бы шутливыми намеками на свою расположенность и преклонение перед принцем.
Откуда Торрен мог знать, что, несмотря на тон, Сирин говорит серьезно?
Сирин всегда смотрел на него. Но Тор этого не видел. Ибо сам смотрел на своего старшего брата.
Сирин знал свою выдержку. Знал, что запасы терпения у него огромные. Знал, что он может держать себя в руках очень долгое время.
Но однажды выдержка сломалась, терпение изменило, и сдерживаться стало выше его сил.
Когда его стальная непоколебимость дала трещину, он и сам не понял. Возможно, когда он застал в коридоре около комнаты Торрена страстно целующихся и обнимающихся принцев темноэльфийского престола (и только благодаря своим отменным рефлексам и сверхбыстрой реакции не получил от разъяренного Триона экстремальную стрижку… хотя один локон старший принц ему все-таки сумел подрезать). Может, когда увидел Торрена во время спарринга с его светлым приятелем – веселого, мокрого от пота, с взлохмаченными, рассыпавшимися по плечам черными волосами, с азартно блестящими зелеными глазами, сияющего озорной улыбкой, в наполовину расстегнутой рубашке, прилипшей к влажному телу и потрясающе очерчивающей контуры тонкой, гибкой, стройной мальчишеской фигуры.
А возможно, и того раньше.
В любом случае, сдерживать свои желания с каждым днем становилось все труднее, и Сирин понимал, что если так будет продолжаться, он просто сойдет с ума. Вот Двор-то повеселится! Сходящий с ума от любви беспощадный и холодный Королевский Советник лорд Сирин Ро’Шерр! Этот анекдот будет в свете самым популярным как минимум полстолетия!
И потому, увидев однажды вечером шагающего по безлюдному коридору правого крыла сартарского дворца младшего принца, Сирин решил, что сама судьба дает ему шанс.

— Куда-то спешите, Ваше Высочество?
Торрен, спешащий разве что в свою комнату отсыпаться после длинного и нудного королевского совета, резко остановился и вжал голову в плечи. Спутать этот полный ехидства и злорадства голос он не смог бы ни с чьим более. Вот только Сирина Ро’Шерра и его язвительных насмешек и новых приглашений в свою постель ему сейчас не хватало больше всего. На совете его, к великой радости Торрена, не было, — Советник уезжал на границы Дилонии в очередной раз разбираться с обнаглевшими амазонками, — и Тор горячо надеялся, что его не будет еще как минимум несколько дней. Видимо, Сирин не стал церемониться с воинственными дамочками и без лишних разговоров выпихнул их с эльфийских земель.
Торрен, мягко говоря, был в дурном настроении. Дариэль скоро должен был покинуть Сартар – хотя он и обещал разобраться с делами и вернуться как можно скорее, разлука в две-три недели друзьям была гарантирована, и даже понимание того, что после отъезда Дариэля ревность Триона немного поутихнет, ни капли не радовало младшего принца. Тем более что сам Трион, в последнее время заваленный государственными делами по самое не хочу и потому усталый и злой как тысяча демонов, регулярно срывался на младшем брате. Тор обижался, не разговаривал с ним, а мириться первым и просить прощения Триону не позволяла гордость. В общем, ссор за последнюю неделю у них было больше, чем за предыдущие три месяца. Правда, сегодня вечером, перед советом, Трион незаметно ото всех приобнял дующегося на него братишку за талию и, ничего не говоря, чмокнул его в висок, словно извиняясь за свою грубость и признавая свою вину.
Так что Торрен искренне надеялся, что остаток вечера пройдет спокойно… но появление Королевского Советника не сулило ничего, кроме новых изящнейших издевок и плохого настроения.
Тор обернулся. Подпирающий стенку коридора Сирин, — о боги, ну почему он оказался именно здесь и именно сейчас? – улыбаясь ласковой улыбкой обнаружившей жертву кобры, оттолкнулся плечом от стены и не спеша приблизился к принцу. Торрен машинально отступил.
— Во имя всех демонов, тебе-то что от меня надо? – буркнул принц. Сирин вскинул брови.
— Что такое? Его Высочество в плохом настроении?
— В очень плохом, — подтвердил Торрен, продолжая пятиться от медленно насту-пающего на него советника. – У Его Высочества проблемы с его лучшим другом, ссора на ссоре со старшим братом и настоящая вражда с одним небезызвестным Королевским Советником…
— О-о да-а, это страшно, — сочувствующе покивал Сирин. – Его Высочеству, должно быть, тяжело.
— Еще как, — Тор почувствовал, что вжимается спиной в стену коридора, и понял, что бежать больше некуда. – Э-э, Сирин, ты меня не пропустишь? А то знаешь ли, мне как-то не нравится это кровожадное выражение на твоем лице…
Ладонь Сирина ударилась о стену слева от головы Торрена. Принц вздрогнул от неожиданности и испуганно воззрился на нависшего над ним советника.
— Знаете что, Ваше Высочество? – прошептал Сирин, наклоняясь к лицу принца. – С тех пор, как я увидел вас в облике леди Тори… Я постоянно думаю о вас…
— П-правда? – сглотнул Торрен, представляя, как королевский советник с упоением маньяка рисовал в своем воображении сладкие картины мести мелкому паршивцу из королевской семьи, выставившему его на посмешище.
— Хотя нет… Даже раньше, — шепот Сирина обжег Торрену лицо. – Возможно, на-много раньше…
— Э… Раньше? – утонил Тор, вспоминая. Вроде бы до того случая Сирину не за что было ему мстить.
— Да, — Ро’Шерр вдруг схватил принца за подбородок, заставив его поднять голову. Торрен увидел пылающие ненормальным фиолетовым огнем глаза Сирина и изумленно замер, не понимая, — на злость или ненависть этот огонь не был похож.
— Мой принц… — дыхание Сирина теплым ветерком прошлось по губам Торрена.
— Си… рин?..
И вдруг советник с жадностью впился в губы Торрена, схватив его в охапку и прижав к себе. Принц на несколько секунд опешил, а потом с силой оттолкнул от себя Сирина и с ужасом посмотрел на него.
— Сирин, ты что творишь?!
Не ответив, Ро’Шерр притянул Торрена к себе за талию и, не давая ему возмущаться, закрыл ему рот новым поцелуем, еще более требовательным и страстным.
— Сири… умм! – Тор снова попытался вырваться, но на этот раз попытка не увенчалась успехом. Сирин настойчиво раздвинул его губы, скользнул в его рот горячим языком, углубляя поцелуй, а потом, крепко схватив принца за талию, слегка приподнял его, прижав к стене. Тор глухо охнул.
— Торрен… — исступленно шептал Сирин, покрывая поцелуями лицо и шею принца и расстегивая его рубашку. – Тор… рен…
Тор застонал – почти разорвав его воротник, Сирин присосался поцелуем к его груди, одновременно с этим стиснув бедра принца.
— Мой принц… — выдыхал Сирин, перемежая слова поцелуями.
Сирин был похож на сумасшедшего – в пользу его ненормальности говорили пы-лающие сиреневые глаза, безумный, торопливый, жаркий шепот и все его поведение в целом. Торрен сначала не понимал, потом, поняв, не мог поверить, а когда поверил… изумился и испугался. Да, такого – обезумевшего от страсти и, кажется, даже не контролирующего себя, — Сирина Тор боялся еще больше, чем Сирина обычного – опасно-грациозного хищника, ехидного, насмешливого и мстительного.
— Мой принц…
Торрен охнул – Ро’Шерр припал поцелуем к его шее, параллельно лаская ладонью грудь и живот принца.
— Сирин… Нет… Отпусти… — выдавил Торрен, делая слабую попытку оттолкнуть советника. Бесполезно – сейчас принц чувствовал себя муравьем, пытающимся сдвинут с места огромный булыжник.
— Мой принц… — горячий шепот обжег Тору ухо, и принц тут же выгнулся дугой, хватая ртом воздух, – рука Сирина скользнула по внутренней стороне его бедра и начала ласкать пах.
— А-ах!.. Пус… ти…
Сирин его даже не слышал. Продолжая покрывать поцелуями лицо принца, он одной рукой расстегнул ремень на его брюках, скользнул ладонью по обнаженному животу, заставив Торрена сдавленно застонать. Тор глухо вскрикнул, откидывая голову назад и жмурясь. На его ресницах блеснули слезы.
— Нет… Сирин… Отпусти! Нет! – всхлипнул принц.
— СИРИН!!!
Советник резко отстранился от принца и обернулся. Освобожденный Торрен торопливо затянул ремень на брюках, запахнул рубашку и только потом поднял голову… чтобы увидеть стоящего в конце коридора Триона. И понять, что лучше бы он его не видел.
ТАКИМ злым Торрен брата еще не видел. Мало того, что глаза Триона горели уже знакомым ему изумрудным пламенем, так еще зрачки вытянулись в вертикальные щелки, а на сжатых кулаках пролегли толстые нити напрягшихся жил.
Торрен сглотнул, завернулся в разодранную рубашку и, обогнув Сирина, стрелой полетел по коридору, проскользнул мимо брата, проводившего его взглядом, и скрылся за углом.
Сирин устало вздохнул, откидывая с лица серебристую прядь. Трион тяжелой поступью подошел к советнику, не сводя с него убийственного взгляда, схватил за грудки и от души приложил о стенку.
— Сирин, сволочь! – прошипел первый принц и, наградив Ро’Шерра множеством непечатных эпитетов, прорычал, задыхаясь от ярости: — Ты что творишь?! На плаху захотелось? Моего брата… Да как ты… Да ты никакой казни не дождешься, ибо я перережу тебе горло прямо здесь и сейчас! Как ты посмел? Принца темноэльфийского престола… Моего младшего брата… — Трион, осекшись, посмотрел на странно спокойного и как-то отрешенно улыбающегося Сирина, и в груди у него с новой силой вспыхнул горячий тугой клубок ненависти и гнева – Подонок! Что ты ему сделал?!
— Да, благодаря вашему появлению, ничего, — на удивление равнодушно откликнулся Сирин. Зрачки Триона еще больше сузились, хотя казалось, что больше уже невозможно.
— Ублюдок… — он еще раз приложил советника о стену. – Моего брата… Да ты… — перед глазами Триона мелькали только увиденные картины: Сирин, прижавший к стене коридора его младшего брата, жадно целующий его и расстегивающий ремень на его брюках; Торрен, стонущий, жалобно всхлипывающий и пытающийся вырваться из стальных объятий советника; разорванная одежда Торрена, его испуганный, затравленный, как у загнанного в угол зверя, взгляд, которым он посмотрел на старшего брата, — это был страх, страх, что брат неправильно поймет, разозлится, отвернется от него, — его руки, стыдливо сжимающие разодранную рубашку в попытке скрыть разгоряченную поцелуями Сирина грудь, пылающие щеки, влажно блестящие от слез глаза, распухшие губы, — и ярость снова наполняла его, хотя и так уже била через край, руки сами сжимались на горле Сирина, и желание уничтожить ненавистного советника становилось невыносимым. Да как он посмел… этот подонок… этот подлец… это ничтожество… его брата… пытаться изнасиловать младшего принца тем-ноэльфийского королевства прямо в одном из коридоров дворца Сартара…
— Да как ты… Как только у тебя наглости хватило… Сволочь… Как ты посмел…
Сирин продолжал улыбаться, и Трион вдруг понял, что этот мерзавец не только не раскаивается в содеянном и не боится принца, но и, судя по всему, крайне доволен происходящим. Во всяком случае, улыбался он так, словно считал себя победителем.
— Между прочим, светлый тоже заглядывается на вашего братишку. И, ставлю свой фамильный клинок против ржавой шпаги, что одними взглядами он не ограничивается, — продолжал Сирин.
У Триона перехватило дыхание.
— Откуда такая уверенность?
Сирин фыркнул. Учитывая, что он находился фактически на волосок от смерти, — это было ясно по бешено горящим глазам старшего принца, готового в любой момент порвать вконец охамевшего Советника на сотню маленьких белобрысых язв, — его уверенность и спокойствие выглядели как минимум неуместно.
— Ваше высочество, вы еще спрашиваете! Да вы только посмотрите на своего младшего брата. Неужели его, — Сирин понизил голос, в котором прорезалась легкая хрипотца; глаза Советника хищно блеснули, — можно не желать?
Трион осклабился.
— А как же леди Тори? Быстро же у тебя меняются вкусы, Сирин.
— Никто не говорит о вкусах. Леди Тори была совершенством во всем отношениях – кроме разве что характера, — но, как говорит горький опыт, идеал либо недостижим, либо по достижении в конце концов приедается своей безупречностью – а иначе это не идеал. И леди Тори, не сомневаюсь, не стала бы исключением из общего правила. А Торрен… Он другой. Он особенный. Непохожий на других дроу.
— И тебя это в нем так привлекает?
Сирин ухмыльнулся.
— Если бы я знал, что меня в нем привлекает, оно бы уже перестало меня привлекать. Я сам не понимаю… и это придает желанию только большую прелесть.
Трион с силой встряхнул Советника.
— Сирин, я тебя уже не раз предупреждал. Увижу тебя рядом с Торреном…
Сирин улыбался, с интересом ожидая окончания фразы.
— Я убью тебя, — коротко, но убийственно серьезно сказал Трион.
Советник улыбнулся еще шире.
— Думаю, одна ночь с младшим принцем стоит того, чтобы умереть от руки старшего.
— Стоит? – прошипел Трион.
— Ну да, — сиреневые глаза хитро сверкнули. – А ты разве так не считаешь, Трион?
— Ты умрешь до того, как придет эта ночь, Сирин.
— Ну так убей меня прямо сейчас, — как-то даже весело предложил Ро’Шерр. – Чтобы эта ночь уж точно никогда не наступила.
Трион долго буравил Советника ненавидящим взглядом. Сирин был уверен, что он борется с самим собой: с одной стороны, никого дороже брата у первого принца нет, и никому отдавать своего мелкого Трион не собирается и не задумываясь убьет любого, кто посмеет покуситься на его братишку, а с другой… А что с другой?
Внезапно Трион разжал руки и выпрямился.
— О? Отпускаешь? – удивился Советник.
— Увы, ты слишком нужная королевству сволочь, — с сожалением произнес Трион.
— Ты всегда ставил интересы государства выше своих собственных, — усмехнулся Сирин, растирая шею.
Трион медленно сузил глаза.
— Поверь, если подобное повторится, я пошлю интересы королевства ко всем демонам и перережу тебе глотку, не мучаясь угрызениями совести по поводу оной несомненно ужасной для народа дроу потери, потому что…
Он вдруг замолчал, не окончив фразы, но Сирин понял, что он хотел сказать.
«Потому что Торрен для меня дороже всего королевства».

@темы: фанфики, Трион, Торрен, Сирин

---

Мой первый фик по Лейне)

[Расинтэль]

Название: Не отдам
Автор: Xsana
Фэндом: Лейна
Персонажи: Трион/Торрен, Сирин, Дариэль, Вортон
Рейтинг: NC-17
Жанры: Фэнтези, Юмор, Романтика, Слэш (яой)
Предупреждения: Инцест, OOC
Размер: Мини, 11 страниц
Кол-во частей: 1
Статус: закончен
Описание:
Братские отношения – это такая сложная шутка. Особенно когда ты темный эльф. Особенно когда ты принц темноэльфийского престола. И особенно когда ты очень любишь своего брата…

Торрен осторожно крался по коридору, стараясь ступать как можно тише. Не то что бы он боялся быть пойманным стражей, но нарваться на Сирина (при одном воспоминании об этой среброволосой язве и ее мурлыкающем «Тори» у принца мурашки по спине бежали), а тем паче на любимого старшего братика ему как-то совсем не хотелось. Так что…
— И где ты был?
Прозвучавший в полной тишине ледяной голос едва не заставил Торрена прыгнуть на стену от испуга. Тор медленно обернулся и узрел великолепную картину: первый принц темноэльфийского двора стоял позади него, скрестив руки на груди, и пронзал своего младшего братца мрачным взглядом, не предвещающим ничего хорошего.
— Я, кажется, спросил, где ты был, — повторил Трион, не сводя с брата тяжелого взгляда.
«Трэ-эш… — мысленно простонал Тор. – Уж лучше бы это был Сирин…»
— Ну, я… — пробормотал Торрен, медленно пятясь и наивно надеясь выиграть время для придумывания правдоподобного ответа. Угу, да скорее Сирин женится на Дерейле, чем Трион купится на такую глупую уловку.
— Ну? – Трион сделал шаг вперед. – Еще не придумал?
— Не-а… Трэш! – Тор выругался, поняв, что Трион его подловил. Поднял глаза и, столкнувшись с ледяным взглядом старшего брата, жалобно попросил: — Трион, давай ты дашь мне минуты две, я придумаю, расскажу тебе и мирно разойдемся.
Первый принц фыркнул.
— Даже не надейся.
Широким шагом подойдя к прижавшемуся к стене младшему брату, он грозно навис над ним.
— Ну, я слушаю.
Тор испытал страстное желание слиться со стенкой. Увы, даже это его бы не спасло.
— Ну… Мы с Дариэлем смотались в город…
Трион медленно сузил глаза.
— Так. Дальше.
— А дальше ничего, — огрызнулся Тор. – Прошлись по тавернам и вернулись.
— И все?
— И все.
— Точно?
— Трион, да что ты…
Ладонь старшего принца впечаталась в стену в двух сантиметрах от головы Тора, заставив того вздрогнуть от неожиданности. Трион еще ниже склонился над братом.
— Я, кажется, предупреждал тебя, чтобы ты поменьше общался с этим светлым.
— Да куда уж меньше! – снова огрызнулся Тор.
— Ну-ну, — первый принц хмыкнул. – И сколько вы с ним еще встречались за моей спиной?
Торрен угрюмо посмотрел на брата, ничего не ответив. В самой глубине зеленых глаз затаилась обида и недовольство.
Уголки губ Триона дрогнули.
— Прибью этого светлого.
— Трион! – испуганно взвился Тор, но старший брат проворно схватил его за подбородок и закрыл ему рот требовательным, глубоким поцелуем. Торрен протестующее замычал, но почти сразу обмяк, подавшись навстречу губам Триона и машинально сжав его плечи.
Трион отстранился и сурово посмотрел в глаза младшего брата.
— Прибью, — повторил он, — если еще раз увижу вас вместе.
— Трион! Он мой лучший друг! – возмутился Тор. – Хватит на меня давить! Я все-таки не ребенок и не обязан слепо подчиняться любому твоему приказу!
Глаза старшего принца странно блеснули.
— А если я велю тебе выбрать: или я, или светлый?
Тор резко замолк и удивленно взглянул на брата. Удивление в его глазах медленно перетекло в растерянность, растерянность – в грусть, а грусть – в боль.
— Я… — младший принц опустил голову; его длинные черные пряди упали на лицо, почти полностью скрыв его. – Я выберу тебя.
Трион слегка улыбнулся.
— Но я тебе этого не прощу, — упрямо сказал Тор, не поднимая головы.
— Не простишь? – спокойно переспросил Трион.
— Не прощу, — повторил Тор. Триону показалось, что в его голосе дрожат слезы.
Трион замолчал. Торрен, разумеется, не мог этого видеть – на лице его брата ничего не отражалось, да он и не смотрел на него, — и чувствовать, но внутри первого принца шла жестокая борьба – ревность, собственничество и гордость против нежности, жалости и чувства вины. Расстановка сил была совершенно неравной, но не всегда побеждает тот, кто сильнее, верно?
Трион закусил губу.
— Ладно, — он тряхнул головой, и Тор поднял на брата глаза. – Можете общаться сколько угодно, но чтоб всегда меня предупреждал и не смел куда-то с ним намыливаться без моего разрешения… — Трион поймал обиженный взгляд по-детски надувшегося младшего братишки и добавил: — Или хотя бы не сбегал с ним втайне от всех на кутежи в город. Ясно?
— Вот именно из-за такого отношения мы и сбегали тайно, — пробурчал Торрен.
Трион усмехнулся.
— Сбежите так еще раз – светлого пинком вышвырну из Сартара, а тебя выдеру как мальчишку, — с наслаждением сказал он, словно уже рисовал в воображении процесс порки непослушного младшего брата.
— Ты еще бы сказал – уши оборву, — съехидничал Тор.
— Обязательно, — Трион, не удержавшись, игриво дернул братца за острый кончик уха, и тихо добавил: — Я и так чуть не поседел, когда ты в первый раз сбежал из дома.
— Ты бы лучше меня так от Сирина защищал, — буркнул Торрен, утыкаясь в грудь брата. Трион окаменел.
— Этот ублюдок к тебе пристает?
— Трион, он пристает ко мне с тех пор, как увидел меня в облике девушки и… Т-Трион? – заикаясь, позвал брата Тор, видя, как глаза того начинают светиться в полумраке коридора яростным изумрудным огнем.
— Найду этого гада – прикопаю под ближайшим деревом, — четко и размеренно произнес старший принц. – Хотя нет, дерево не обязательно. Просто прикопаю.
— Трион! Опомнись! Он, между прочим, королевский советник! – попытался образумить брата Торрен.
— Найдем нового, — успокаивающе сказал Трион. – А этой сволочи я при следующей встречи оторву жизненно необходимый орган… голову, — торопливо пояснил он в ответ на заинтересованный взгляд своего младшенького.
Торрен вздохнул, прикладывая руку ко лбу. Ладно, если его старший братец действительно соберется отрывать советнику отца голову, вездесущий дедушка Вортон наверняка вмешается и предотвратит процесс сириноубийства.
Когда выяснение отношений с братом более-менее благополучно завершилось, Торрен наконец вспомнил, что сейчас около трех ночи, и они стоят в весьма недвусмысленной позе, прижавшись к стене коридора королевского замка Сартара.
— Эм… Трион, ты меня не отпустишь? – робко попросил Тор. – А то вдруг стража…
Трион нехорошо улыбнулся.
— Стража как появится, так и исчезнет.
— Да и времени вообще-то…
Трион вдруг притянул брата к себе за талию и зарылся лицом в его растрепавшиеся черные волосы.
— Ну уж нет. Этой ночью я тебе не отпущу.
Торрен сглотнул и сделал попытку вырваться из стальной хватки брата. Мда, конечно, вырвался, аж десять раз.
— Трион… Пусти…
— А вот ни за что, — прошептал Трион прямо ему в губы.
— Три… мфф… — Торрена, попытавшегося воззвать к благоразумию брата, коего у последнего, как он всегда думал, было достаточно, заткнули излюбленным способом – поцелуем. Трион заставил разомлевшего Тора раздвинуть губы, проник горячим языком в его рот, сплел его с языком брата. Торрен шумно выдохнул.
— Трион… Не сходи с ума… Прямо здесь? – пропыхтел Тор, когда брат наконец оторвался от его губ. Глаза первого принца оживленно блеснули.
— А что, неплохая идея…
— Трион! – разъяренным котом зашипел Торрен. Трион умилился – сердился его младший братец ужасно мило и напоминал при этом котенка, которому наступили на хвост. Мордашка у его братишки и так была прехорошенькая, а уж когда он злился или смущался, становилась просто бесподобной.
Трион улыбнулся и игриво поцеловал брата чуть ниже уха.
— Тогда пойдем к тебе в комнату, мм-м?

«Я ненормальный дроу, который слишком любит своего старшего брата…»
Торрен всегда так думал. И, впрочем, не особо переживал по этому поводу. Он любил старшего брата – просто любил, несмотря на его порой грубое, надменное и жестокое обращение, пренебрежение и, как иногда казалось, даже презрение. Если некоторых своих братьев Торрен даже не знал – того же Саш'Ранна, погибшего еще до его рождения, — то к Триону был привязан всем сердцем. К Триону, который читал ему книги на ночь, заботился о нем, растил его, утешал и веселил, когда ему было грустно. Как так получилось, что с возрастом они так сильно отдалились?
Тор не хотел себе в этом признаваться, но, возможно, еще одной причиной его побега из Сартара было желание обратить на себя внимание старшего брата – пусть хоть ненадолго, пусть даже такое внимание, пусть вызвав его злость и недовольство, — все, что угодно, кроме равнодушия и игнорирования.
«Ненормальный… Слишком любит…»
Торрен любил брата. Глубоко уважал его. Искренне восхищался – его силой, умом, красотой, опытом, уверенностью, — уж уважать первого принца темноэльфийской короны было за что!
«Слишком…»
И он даже не понял, когда это уважение и братская любовь переросли в любовь иную.
«Любит…»
Тор даже не мог сказать, когда именно он осознал это. Может, когда Трион полгода лежал без сознания после соприкосновения с Источником, – и эти полгода Торрен медленно сходил с ума, понимая, что из любимого брата по капле уходит жизнь, а он ничего не может сделать, чтобы остановить это. Если бы не поддержка Дариэля, почти постоянно находящегося рядом и периодически вытаскивающего друга из бездны отчаяния, Тор, наверно, не выдержал бы. И за эту помощь он был горячо благодарен другу.
Может, тогда, когда Трион, сунувшись к Лейне, всю ночь провел в качестве по-душки сэльфинга и вернулся только утром, после того, как Малыш по приказу хозяйки соизволил-таки отпустить свою добычу. Тор, разумеется, знал, что его брат умеет себя защитить, да и вообще напасть на первого принца темноэльфийского престола осмелится только полный идиот либо самоубийца, но все равно волновался. А вернувшийся Трион только усмехнулся в ответ на вопрос Тора, где он пропадал всю ночь, и заявил, что там, где он был, не убивают.
А после того превращения в эльфийку предположение Торрена, что старшему брату просто нравится над ним издеваться, постепенно увеличивалось и перерастало в уверенность.
Впрочем, когда он это понял – неважно. Главное – что понял.
И тем больнее было следить за любовными похождениями старшего брата, пользующегося у прекрасной половины просто бешеной популярностью, тем сильнее ранило его пренебрежительное отношение и тем труднее было сдерживать слезы, накатывающие на глаза от его резкого тона и сухого обращения.
Вортон, застав как-то обиженного Торрена на верхушке дворцовой башни, вытряс из внука причину его расстройства (не подлинную, конечно, — Тор, помявшись, просто сказал, что Трион его в последнее время даже видеть не хочет), подумал, таинственно усмехнулся и ободряюще похлопал Тора по плечу, пробормотав что-то вроде «молодо-зелено, какие же вы еще дети, дорогие мои внучки, не волнуйся, все образуется».
А через два дня Трион впервые его поцеловал. Просто зашел днем в его комнату с сообщением о каком-то собрании, как всегда холодный и надменный, просто резко ответил на какой-то вопрос брата, просто Тор, не выдержав, сорвался, расстроившись почти до слез и заявив, что Триону на него наплевать, просто брат вдруг сделал шаг вперед, схватив его за талию и неожиданно поцеловав, а потом вытер с его глаз набежавшую соленую влагу, прижал к себе и шепнул ему на ухо: «Дурак… Ты – самое дорогое, что у меня есть».
Тор тогда так изумился и испугался, что даже не поверил брату, а вырвался из его рук и вылетел из комнаты как ошпаренный. Но вечером Трион снова пришел к нему… и был, к своему изумлению, выставлен из покоев братишки после того, как завалил его на кровать и начал расстегивать его рубашку. Непонимание такого поступка младшего братца прошло, когда тот, выпнув его из своей комнаты, прошипел ему вслед: «Извращенец… Тебе своих любовниц не хватает?»
И Трион не знал, что Тор долго стоял у двери, прижавшись к ней лбом и беззвучно плача, жалея, что выгнал брата и не позволил ему продолжить начатое, но понимая, что скорее разорвет все отношения с ним, чем позволит ему поиграть с собой, а потом бросить так же, как Трион бросал надоевших ему любовниц.
А дедушка Вортон, прячущийся за углом, покачал головой, почесал в затылке и тяжело вздохнул, сообразив, что свести этих упрямцев будет сложнее, чем он думал. Впрочем, похоже, это у них семейное – сам-то он сколько веков ждал своего воссоединения с Тиль?
Ему помог случай – а точнее, мстительность и ехидство Сирина Ро’Шерра, зая-вившего в ответ на рассказы младшего принца об увлечении королевской советника одной прекрасной светлой эльфийкой, что он все еще желает видеть оную эльфийку – пускай и оказавшуюся на самом деле младшим принцем темноэльфийского престола, — в своей постели.
Трион, после своего выздоровления с головой ушедший в государственные дела, поначалу не слышал этих разговоров, но когда слухи о заявлении Сирина до него все-таки дошли и он вполне справедливо усомнился в их шутливости, держали старшего принца всем темным Двором, предварительно послав Сирина на «крайне важную» миссию на границе. Покалеченных стражников лечили за счет королевской казны, и вернувшийся Сирин долго удивлялся, почему половина лучших воинов темноэльфийской короны ходит разукрашенная, пока Вортон тайком не разъяснил ему, что произошло. После этого Сирин испытал искреннюю благодарность к королю, уславшему его на границу как раз в момент наибольшей ярости старшего принца.
Впрочем, от меньшей ярости Сирина это не спасло. Тор был единственным свидетелем разборки между первым принцем темноэльфийского двора и советником его величества. До драки дело, к счастью, не дошло, но злость, исказившую лицо его старшего брата, и его холодные, уверенные и жесткие слова: «Увижу тебя около моего брата – костей не соберешь» — Тор запомнил надолго.
Вечером того же дня Трион снова явился в покои младшего брата, проигнорировав его не очень-то уверенные возмущения и просьбу закрыть дверь с другой стороны. Разлегшаяся в коридоре Тэрршет охраняла комнату младшего принца в течение всей ночи, пока Трион не покинул ее рано утром.
Тогда они впервые переспали.
Тор после этого с невероятным упорством и поразительным мастерством прятался от брата три дня. Вортон, следивший за конспирацией младшего внучка, хохотал где-то в уголке, любуясь ошарашенным выражением лица Триона, в очередной раз не успевшего понять, куда и как братишка сумел от него ускользнуть. Смущался Торрен и правда очень мило, но когда он смущался очень сильно, он предпочитал, чтобы этого никто не видел.
Однако Трион не был бы Трионом, если бы в конце концов не отловил младшего братишку. Прижатого к стене коридора рядом с его комнатой младшего принца и обнимающего его и выцеловывающего его шею старшего застукал вездесущий Сирин. После чего мрачному Королевскому Советнику пришлось подравнивать свою шикарную серебряную шевелюру на несколько сантиметров, ибо прядь, обрезанная Трионом, крайне разозленным помешавшим ему появлением постороннего, смотрелась довольно некрасиво.
Через пару дней их, уже в горизонтальном положении и полуобнаженных, застал Вортон. От дедушки после этого Торрен скрывался еще дольше и еще лучше, чем до этого от брата. Вортон был доволен – и развитием отношений любимых внучков, и неожиданно проявившимся шпионским мастерством младшего из них.
А вот Торрен, наконец получивший взаимность старшего брата, о которой прежде не смел и мечтать, внезапно понял, что Трион ко всему прочему ужасно ревнив. И больше всех первый принц ревновал своего братишку к его лучшему другу. Стоило Дариэлю оказаться рядом с Тором – а такое случалось часто, учитывая их отличные отношения и полное взаимопонимание, — как Трион скрежетал зубами, сдерживая страстное желание оттащить светлого от своего брата и красивым пинком вышвырнуть его из Сартара. Однако Трион понимал абсурдность этого желания и гарантированную ему обиду младшего братишки по его исполнении. И Тор, замечая недовольство Триона, ради безопасности лучшего друга старался не попадаться на глаза старшему братцу, когда находился рядом с Дариэлем, а потом и вовсе стал таиться, не желая лишний раз злить Триона и подвергать угрозе Дариэля.
И после очередной маленькой вылазки в город Торрен вполне естественно опасался гнева любимого старшего братика. Впрочем, он сам не знал, какого Триона он боялся больше – пылающего яростью и вооруженного своими любимыми темными клинками или вот так вот сладко и предвкушающе улыбающегося и нарочито медленно стягивающего с него куртку.

Трион, покрывая поцелуями шею и лицо брата, теснил его к постели, параллельно ухитряясь расстегивать его рубашку. Уже у самой кровати Трион, на мгновение оторвавшись от Тора, сухо бросил: «Тэрршет», — и сэльфинг, следовавшая за ними до самых покоев младшего принца, послушно улеглась у двери, всем своим видом показывая, что войти в данную комнату можно только в виде ею лично приготовленного фарша.
— Трион… Перестань… У нас с утра тренировка… — выдохнул Торрен.
— Ну вот еще, — откликнулся Трион. – Значит, для этого светлого у тебя есть время, а для меня нет?
— Ты же сам завтра… то есть уже сегодня меня загоняешь во время спарринга.
Трион засмеялся и решительно опрокинул младшего брата на кровать, раздвигая накиданные в изголовье подушки.
— Так и быть, я постараюсь вести себя помягче на тренировке.
— Дождешься от тебя, — прошипел Тор, но Трион, которому, очевидно, надоели эти препирательства и которому не терпелось перейти к действиям, снова закрыл ему рот поцелуем.
Пальцы Триона скользнули по тонкой шее брата, а потом зарылись в разметавшиеся по покрывалу темные локоны, поглаживая их. Ему всегда нравилось утыкаться в них лицом, чувствуя их мягкость и вдыхая их запах – после тренировок они пахли ветром, солнцем и пылью, а после ванной – лавандой, черникой и мандарином. И еще Трион, хоть и тщательно скрывал это, обожал, когда Торрен возился с его волосами, когда перебирал его тяжелые черные пряди, гладя виски, пропуская блестящие гладкие локоны сквозь пальцы и проводя ладонью по всей их длине. И больше всего Трион любил, когда по утрам, еще в постели, Тор заплетал ему косу. Получалось у его младшенького на удивление здорово, а Трион избавлялся от необходимости самому возиться с волосами, ну да не в этом было дело – прикосновения младшего брата были такими приятными и трепетными, что Трион едва не мурлыкал, когда Тор принимался разделять сплошной черный поток волос на отдельные локоны и перекидывать прядь через прядь. Он жадно ловил каждое прикосновение младшего братишки, наслаждался любым, даже самым мимолетным, и стремился получить как можно больше этих касаний, прося Торрена то заплести ему косу, то застегнуть пуговицу на рукаве, то передать ему книгу или еще какую-нибудь мелочь, – и надеясь, что когда-нибудь его младшенький осмелеет настолько, что станет делать все это сам без просьб и подталкиваний с его стороны.
Трион сдернул рубашку брата вниз – к счастью, треска разорванной ткани не раздалось, а то Тор уже сколько раз бурчал на него из-за того, что Трион ему перепортил половину верхней одежды, — и приник поцелуем к обнажившемуся плечу, потом скользнул губами вдоль линии ключиц и впился в шею, провел кончиком языка по всей ее длине. Отрешенно он почувствовал, как Торрен откидывает голову назад, подставляясь его поцелуям, как вжимается спиной в постель и зарывается руками в его волосы. Трион жадно припал губами к груди брата и спустился цепочкой поцелуев ниже, одновременно расстегивая ремень на его брюках. Когда губы Триона коснулись его живота, Тор тихо застонал, зажмуриваясь. Старший принц провел ладонями по бедрам брата, лаская их, поднялся по ребрам до груди и снова опустился к паху. Торрен словно издалека услышал звук расстегиваемой пряжки – уже на поясе Триона, — и непроизвольно сжал пальцами простыни… а потом в голос застонал, подаваясь навстречу брату и судорожно цепляясь за его плечи.
Трион как всегда не сдерживался – да и как можно было не то что держать себя в руках, а хотя бы думать о чем-либо в эти минуты, когда Торрен, такой красивый, такой хрупкий, такой беззащитный, такой желанный и соблазнительный, прижимался к нему всем телом, закрывая глаза и торопливо хватая ртом воздух, выгибался в его руках, отбрасывая на спину влажные растрепанные волосы, и хрипло выстанывал его имя, что окончательно сводило с ума, срывало к демонам все с таким трудом установленные сдержанностью и осторожностью тормоза и ломало все продиктованные разумом запреты?
— Тор… — горячее дыхание брата опалило Торрену щеку. Младший принц стиснул зубы и тут же протяжно застонал, чувствуя, как Трион проходит глубже, и до боли в костяшках сжал пальцами его плечи – точно синяки останутся, отстраненно подумал Трион. Подумал и тут же забыл.
Да о чем вообще сейчас можно думать – сейчас, лаская горящее под ним тонкое, гибкое, податливое тело младшего брата, почти вбивая его в постель, осыпая поцелуями распухшие и искусанные губы, произносящие его имя, пылающие щеки и мокрую от пота шею и слыша его громкие несдержанные стоны, переходящие в крики, редкие всхлипы и рваные вздохи. Тор отдавал всего себя, самозабвенно, упоенно, страстно, позволяя старшему брату делать все, что ему вздумается, и полностью подчиняясь ему, тая под ласками его губ и рук и растворяясь в каждом его поцелуе и каждом касании.
— Трион… А-ах… Три… он…
Трион нагнулся и провел губами по зажмуренным глазам Торрена, собирая с них соленые капли. Меньше всего Трион любил, когда братишка плакал – вид его слез совершенно обескураживал его и вызывал желание побиться лбом о ближайшую стенку на радость одной небезызвестной белобрысой язве. Ему в любом случае было невыносимо видеть слезы Торрена, но вот в такие моменты Трион… нет, не то что бы любил, но почти любовался блестящими прозрачными каплями на ресницах брата, зная, что именно он – причина этих слез, слез от тесно переплетенных боли и наслаждения.
Трион, тяжело дыша, изо всех сил прижал к себе братишку, слегка приподняв его над кроватью и присосавшись губами к его шее.
— Три… он… — со всхлипом выдавил Торрен, выгибаясь в его руках.
Трион в последний раз толкнулся в него, и Тор, не успев вовремя прикусить губу, как он обычно пытался делать – именно пытался, что у него далеко не всегда получалось, к радости Триона, который не любил кровоточащие раны на губах братишки, хотя ему доставляло несомненное удовольствие зализывать их, — коротко вскрикнул, напрягаясь всем телом, и упал на кровать вместе с Трионом.
Трион, отдышавшись, приподнялся, вглядываясь в лицо братишки. Тот уже почти заснул – он всегда засыпал почти сразу, стоило Триону кончить. Дыхание его было ровным и тихим, и стрелки ресниц чуть подрагивали время от времени. Старший принц улыбнулся, нежно поцеловал брата в висок, поудобнее устроился рядом с ним и, прижав его к себе, закрыл глаза.
Тэрршет приподняла голову. Из покоев принца больше не доносилось ни звука. Сэльфинг на всякий случай прислушалась, а потом опустила голову на лапы, погружаясь в чуткий сон.

Трион, в отличие от брата, мог обходиться малым сном, так что утром он проснулся хотя и поздно – за два часа до полудня, — но вполне бодрым и отдохнувшим. А вот Торрен, судя по его недовольной мордочке и упрямым цепляниям за одеяло, в ближайшие три часа вылезать из постели определенно не собирался.
— Тор, — Трион поцеловал брата в щеку, а потом, не удержавшись, приник губами к обнаженному точеному плечу. Он обожал будить братишку таким образом. – Пора вставать.
Ответом ему был поток негромких и трудноразличимых, но определенно отборных трехэтажных ругательств на темноэльфийском.
— Тор, — настойчиво протянул Трион, щекоча губами его шею. На этот раз высота ругательств превысила пять этажей. Впрочем, длина и цветастость непечатных фраз не гарантировали пробуждения Торрена – тот вполне мог ругаться и во сне, причем ничуть не хуже, чем в состоянии бодрствования.
Трион вздохнул, окидывая взглядом зарывшегося в одеяло и подушки Тора, и умиленно улыбнулся. Его спящий котенок не мог вызывать никаких иных мыслей, кроме «Вот же ж мое ненаглядное чудо!». Старший принц наклонился к уху брата, провел по нему губами, лизнул кончиком языка мочку.
— То-о-орр…
И тут же получил подушкой по кумполу. Спросонья удар у Торрена был на удивление точный и сильный. И еще меткий.
— Изыди, — прорычал Тор, утыкаясь лицом в подушку. – У меня все болит…
— Так уж и все? – усомнился Трион, потирая макушку. И тотчас получил другой подушкой в солнечное сплетение. Насколько младший братишка был послушен и беспрекословен ночами, настолько же он бы вреден и угрюм по утрам.
Ответом Триону было малоразличимое бухтение в подушку. Тренировка накрывалась большим железным котелком. Точнее, уже накрылась, так как, по идее, должна была начаться пару часов назад. Впрочем, в случае неявки старшего принца тренировку молодых стражников должен был провести Сирин, так что об это можно было не беспокоиться.
Трион улыбнулся, разглядывая Торрена.
Пусть вредный, пусть упрямый, пусть непослушный, пусть порой совершенно невыносимый – но его. А в том, что Торрен принадлежит ему и только ему, Трион не сомневался. Тор, слыша от него подобные речи, возмущался и протестовал, называя брата собственником и эгоистом. Трион только улыбался – он не спорил, ведь отчасти его младшенький был прав, — а потом хватал брата в охапку и зацеловывал, пока протестующее бурчание и упрямые рывки не сменялись тихими постанываниями и робкими ласками.
Трион прекрасно знал, что он собственник. Порой жестокий и напролом идущий к своей цели, игнорируя чужие чувства и желания, ибо свои были для него на первом месте. Вот и сейчас ему хотелось, чтобы Тор принадлежал лишь ему. Его. Его и только его. Его и ничей больше. Полностью и безраздельно его. Всем существом, каждой клеточкой, каждым нервом, каждым вздохом, каждым словом, каждым взглядом, каждым миллиметром оголенной кожи и каждой складкой одежды, каждым волоском и каждой слезинкой, каждым выкриком и каждым поцелуем – его.
Трион мог требовать от брата полной покорности и послушания, мог жестоко давить на него, мог запрещать ему, ограничивать его во всем, как он пытался ограничивать его общение с Дариэлем, идя на поводу у слепой ревности и чувства собственничества, — и Тор бы подчинился. Точнее, ему пришлось бы подчиниться. Подчиниться его властности и его несгибаемой воле. Но это были бы совеем иные отношения, разительно отличающиеся от нынешних. Тогда Торрен действительно принадлежал бы ему одному… но недолго. Не выдержав такого давления и эгоизма со стороны брата, он, скорее всего, сбежал бы от него, как в тот раз, когда он сбежал из Сартара, узнав о предстоящей свадьбе с Дерейлой. И тогда Трион потерял бы его навсегда.
Навсегда… Трион сжал пальцами одеяло.
Нет. Он его не отпустит. Никогда. Ни за что. Не отдаст. Никому. Защитит. Ото всех.
Трион перевел взгляд на Торрена, который, кажется, снова задремал, пока его старший брат углублялся в размышления. Первый принц, не сдержав улыбки, подвинулся к Тору, погладил темную макушку, провел кончиком пальца по щеке, а потом наклонился и приник губами к обнаженной лопатке, скользнув руками по спине. Спина у Торрена была рельефная – просто загляденье, — и любоваться ею Трион мог бесконечно. Вот только лицо братишки нравилось ему гораздо больше.
Трион жадно целовал нежную, мягкую кожу лопаток, с наслаждением вдыхая ее аромат, щекотал языком выпирающие косточки позвоночника, лаская ладонями ребра брата… пока снова не получил по макушке подушкой. И сделал себе заметку на будущее убирать на ночь все более-менее твердые и тяжелые предметы подальше от кровати.
— Изверг, — простонал Торрен, переворачиваясь на спину.
— Кто бы говорил, — усмехнулся Трион, потирая голову и проверяя оную на наличие контузии.
— Я говорю. И весь Двор говорит, — пробурчал Торрен, садясь на кровати.
Старший принц улыбнулся – братишка наконец-то соизволил проснуться, — и ничтоже сумняшеся улегся на кровати, положив голову на колени Торрену. Тот мрачно посмотрел на старшего брата, который выглядел довольным, как кот, объевшийся сметаны и закусивший валерьянкой.
— Что? Тренировку мы все равно проспали, — пожал плечами Трион.
— Тогда какого демона ты меня будил? – начал закипать Тор, уже нащупывая рукой следующую подушку.
— Да так… — хитро улыбнулся Трион, а потом поднял руку и нежно коснулся щеки брата, скользнул пальцами по растрепавшимся черным локонам.
— Тор, — вдруг мягко сказал Трион, так что Торрен отвлекся от поиска нового боеприпаса, — заплети мне волосы.
Тор слегка смутился – он всегда так реагировал на подобные просьбы старшего брата, — но ничего не сказал. Трион приподнялся, чтобы ему было удобнее. Расчесав брату волосы, Торрен разделил их на несколько разной толщины прядей – Трион специально попросил заплести ему сложную косу, чтобы братишка подольше повозился. Тор, конечно, подулся, поворчал, попыхтел, но покорно принялся за дело. Он всегда пытался скрывать, что это занятие нравится ему ничуть не меньше, чем Триону.
— Готово, — сказал Тор минут двадцать спустя. Трион машинально провел рукой по голове, ощупывая причудливо переплетенные толстые и тонкие коски. Тор тем временем выскользнул из кровати, заворачиваясь в простыню.
— Ты куда? – поинтересовался старший принц.
— Приму ванну, — буркнул Торрен, скрываясь за дверью в ванную комнату.
— А меня не пустишь? – с озорством спросил Трион и, подперев щеку кулаком, с интересом выслушал, куда, когда, зачем, с кем и по какому маршруту ему следует пойти и что надо сделать в конце этого маршрута. Трион покачал головой. Не иначе как Торрен от дедушки Вортона ругательств нахватался. Или от него. Совсем испортили ребенка.
Ребенок вернулся из ванной через полчаса, благоухая лавандой и какими-то ягодами. Зыркнул на своего старшенького, нагло развалившегося на его постели, откровенно любующегося им и принявшего самую удобную позу для созерцания явившейся ему красоты – свежего и бодрого после ванны младшего брата, на котором из облачения было одно полотенце, обвязанное вокруг бедер, — и принялся копаться в шкафах в поисках нормальной одежды, ибо то, в чем он был вчера, стараниями любимого старшего братика стало непригодным для ношения. Трион вздохнул, понимая, что насладиться зрелищем в полной мере ему не дадут, и вылез из кровати.
— Мда, а тренировка все-таки полетела ко всем демонам, — вздохнул Трион.
— Сам виноват, — пробурчал Торрен, накидывая рубашку.
— Да ладно, Сирин должен был меня подменить, — отмахнулся старший принц. Торрен пробурчал что-то явно нецензурное, выражающее его несомненно теплое и трепетное отношение к вышеупомянутому Королевскому Советнику.
Одевшись, Трион подошел к застегивающему куртку Торрену и обнял его сзади.
— Знаешь, что? – весело спросил он, кладя подбородок на плечо брата.
— Мм? – Тор покосился на него.
— Я вот подумал… Если уж ты так хочешь побольше общаться с этим светлым, то это можно устроить, — с подозрительной покладистостью произнес Трион.
— Правда? – оживился Торрен.
— Если он присоединится к нашим тренировкам, — злорадно закончил Трион. Тор помрачнел, сообразив, кому в таком случае больше всех будет доставаться во время спаррингов со старшим принцем темноэльфийского престола. Но, с другой стороны, тогда действительно будет возможность больше времени проводить с другом, да и сам Дариэль сможет отточить свои навыки.
— Я думаю, он согласится, — сказал Торрен, копируя ехидную ухмылку Триона. Тот засмеялся, выпуская братишку из объятий.
Пока Тор возился с курткой и ножнами, сидящий на диванчике около стены Трион с улыбкой наблюдал за ним. Заметив эту улыбку и, видимо, приняв ее за насмешку, младший принц надулся.
— Что?
— Ничего, — неожиданно тепло сказал Трион, поднимаясь и подходя к нему. – Я просто любуюсь тобой. Разве нельзя?
Он протянул руку, взял в ладонь упавший на грудь черный локон брата и вдруг, опустив голову, приник к нему губами. Тор покраснел до кончиков ушей, увидев, что брат целует его волосы, и когда Трион поднял на него весело блестящие зеленые глаза, вспыхнул еще сильнее и отвернулся.
— Идем уже, — пробурчал младший принц, устремляясь к двери.
Торрен открыл дверь, но едва сделал шаг из комнаты, как замер и, приглушенно фыркнув, торопливо зажал себе рот, чтобы не расхохотаться в полный голос. Трион вскинул брови.
У порога покоев младшего принца в обнимку с довольно жмурящимся сэльфингом лежал Королевский Советник лорд Сирин Ро’Шерр. «Дежавю», — машинально подумал Трион, вспоминая похожую ситуацию. Сирин, впрочем, держался с невозмутимостью и достоинством настоящего дроу и вел себя так, словно преспокойно лежал на кровати в своей комнате, а не на полу около покоев принца темноэльфийского престола, придавленный тяжелой тушей охраняющего оные покои демона.
— О, Королевский Советник! – притворно удивился Трион. – А что это вы тут де-лаете?
— Как видите, лежу, ваше высочество, — ехидно отозвался Сирин. – Кстати, доброе утро… или, вернее будет сказать, день?
— И вам доброго… эм… дня. А разве вы не должны сейчас быть на тренировке? – деликатно поинтересовался Трион.
— Должен. Как и некий принц темноэльфийского престола, который должен проводить эту тренировку и которого меня послали привести, когда стало понятно, что он опаздывает на добрых два часа, — процедил Сирин.
— О-о, понятно, — покивал Трион. – Простите, у меня были дела…
— И не сомневаюсь, крайне важные и не требующие отлагательств, — Сирин выразительно покосился на Торрена, плечи которого тряслись от едва сдерживаемого хохота.
— Я так рад, что вы меня понимаете, — умилился старший принц. – Кстати, — показная любезность в его голосе треснула, и из-под нее проглянула холодная враждебность, — давно вы тут лежите?
— О нет, совсем недолго, часа два, — помахал рукой Сирин.
— Вот как, — Трион сузил глаза и мысленно обратился к Тэрршетт. Та подтвердила –да, около двух часов.
— Ну ладно, — бодро сказал Трион, — мы, пожалуй, пойдем, — он цапнул Торрена за локоть и потащил за собой, обогнув лежащего на полу Сирина. Тэрршетт, не получившая приказа идти за хозяином, осталась на месте.
— ТРИОН, ДА ЧТОБ ТЕБЯ… — далее последовали такие причудливые, длинные и витиеватые многоэтажные ругательства на Иллаэрини, что Трион понял – советник сочинял их все два часа, что лежал в объятиях сэльфинга, и испытал желание зажать заинтересованно обернувшемуся младшему братишке любопытные острые уши.
— Тор, я сейчас, — сказал Трион, когда красноречивость Сирина слегка поубавилась – точнее, когда тот ненадолго прервал свой поток непечатных выражений, чтобы отдышаться, — и, отпустив брата, присел рядом с Сирином и заглянул прямо в полные ярости сиреневые глаза.
— Убери своего демона, Трион, — негромко прошипел Сирин. Зеленые глаза старшего принца заледенели.
— О, разумеется, — тихо, чтобы не услышал Торрен, произнес Трион. – Но если я еще раз увижу, что ты ошиваешься около комнаты моего брата, — скормлю тебя Тэрршетт. Предварительно порубив на части. Понятно?
Губы Сирина изогнулись в скептичной усмешке.
— Кажется, ты все неправильно понял.
— Ну-ну, — Трион, ни капли не поверивший советнику, встал. – Я предупредил. Тэрршетт, отпусти.
Сэльфинг поднялась, отряхнулась и, подбежав к хозяину, ткнулась в его руку.
— Умница, Тэрршетт, — похвалил Трион своего демона, поглаживая его по голове.
Сирин, сыпля ругательствами, встал на ноги и зло посмотрел на старшего принца и его сэльфинга. Трион только торжествующе улыбнулся.
— Идем, Тор, — он взял все еще фыркающего младшего брата за плечо и повел за собой, чувствуя сверлящий его спину яростный взгляд Ро’Шерра.
Трион только мысленно усмехнулся.
«Я никому его не отдам. И тебе тоже, Сирин».

Вортон, взявшийся проводить тренировку вместо бесследно исчезнувшего Королевского Советника, сурово посмотрел на наконец объявившихся любимых внучат, грозно вопросил: «Ну и где вы были?» — но, заметив заалевшие щеки младшего внука и довольную мордашку старшего, все понял, вздохнул и махнул рукой – мол, давайте присоединяйтесь. Тор скривился, но заботливый дедушка проигнорировал его кислое выражение лица. Только строго посмотрел на старшего внука, который тут же принял самый невинный вид, на который был способен.
После тренировки Торрен мгновенно смылся из-под бдительного ока старшего братца, как догадывался последний – к своему светлому дружку. Трион только досадливо цокнул языком.
— Знаешь что, — сказал Вортон, подходя к внуку, — ты на него слишком давишь.
— Я? – удивился Трион. – Да ничего подобного! Я никогда его не принуждаю.
— Правда? – недоверчиво изогнул бровь Вортон.
— Правда, — серьезно ответил Трион. Вортон пристально посмотрел на внука.
— Кстати, а куда вы Советника дели? – вспомнил он. – Неужто все-таки пристукнули где-нибудь в темном коридоре?
Трион хмыкнул.
— Я бы с превеликой радостью, дай мне только темный коридор, Сирина и меч потяжелее. Но увы, Советник в полном порядке. Физически, во всяком случае. А уж как на его психике отразились два незабываемых часа в объятиях Тэрршетт, я не знаю.
Вортон фыркнул.
— Тэрршетт? Среди придворным дам есть тезка твоего сэльфинга?
— Насколько я знаю, нет, — злорадно улыбнулся Трион. – Тэрршетт охотно приняла Советника в свои пылкие объятия, когда он попытался сунуться в комнату Торрена. Видимо, Сирин до сих пор приводит себя в порядок.
Вортон затрясся от беззвучного хохота. Отсмеявшись, он поднял голову и, заметив что-то на одной из башен дворца, прищурился.
— Трион.
— Мм?
— А там на башне не Тор ли с нашим гостем из Светлого Леса? Сдается мне, они там занимаются чем-то весьма предосудительным…
— ЧТО?! – Трион вскинул голову. Торрен, опираясь на парапет, о чем-то беззаботно болтал с Дариэлем. Должно быть, рассказывал ему об утренней находке в лице обнимающегося с сэльфингом Королевского Советника. Дариэль, хохоча до слез, опирался о плечо друга, едва не повисая на нем.
Трион скрипнул зубами и бросился к замку с явным намерением скинуть с башни одного из устроившихся на ее верхушке остроухих паршивцев. Вортон проводил старшего внучка взглядом и покачал головой.

«Я никому его не отдам. Никому. Не отдам».

@темы: фанфики, Трион, Торрен