Все - в твоей фантазии.| Демиург мира Тотошек.
Брат мой, брат...
Строфа 9Строфа 9. Пассаж "Благословение" (Вы – мои плоть и кровь, так счастливо спите. Если видит Господь, пусть будет защитой вам…)
Короля Норрена в последнее время беспокоили его сыновья. И Трион, и Торрен странно себя вели. То младшенький сказывался больным и отказывался выходить из комнаты, то старшенькому внезапно словно вожжа под хвост попадала и он начинал бросаться на всех, кто осмеливался к нему обратиться. То Торрен без каких-либо видимых причин принимался хандрить, то Трион замыкался и становился хмурым и мрачным.
Но сравнительно недавно у Норрена отлегло от сердца. Его сыновья выглядели необычайно бодрыми и веселыми и, что радовало короля больше всего, общались на удивление хорошо и гармонично, без огрызаний, ссор, насмешек со стороны старшего и обид со стороны младшего. Торрен подходил к брату смело, не стесняясь, не боясь, разговаривал спокойно, открыто, и Трион отвечал ему с улыбкой, теплой, ласковой, нежной. Норрен сам видел, как старший сын, сидя за столом в своем кабинете за министерскими отчетами, отвлекшись от работы, слушал что-то взахлеб рассказывающего ему брата и со смехом легонько дергал его за волосы. Или как Трион сидел под яблоней в саду, листая книгу, а Тор, набравший спелых яблок, спрыгивал с дерева и бухался рядом с братом, протягивая ему душистый плод. Трион благодарно улыбался и брал яблоко, но забывал про него, любуясь возящимся с «добычей» братишкой, и принимался за трапезу только когда встречал вопросительный взгляд младшего. Видел Норрен и то, как Трион застегивает смущенному Торрену плащ – прямо как много лет назад, когда Тор был ребенком, — помогает ему с конской упряжью, набрасывает ему на плечи свою куртку холодным вечером, ласково взъерошивает ему волосы, отводит за ухо прядь, когда локоны Тора закрывают от него лицо братишки…
Отношения сыновей были для короля как бальзам на душу, и Норрен нарадоваться не мог на своих отпрысков.
— Я вижу, мои сыновья наконец научились ладить, — заметил он как-то Сирину.
— Что, простите? – удивился тот, почему-то бледнея.
— Торрен и Трион. В последнее время они так хорошо ладят. Всегда бы так, — мечта-тельно вздохнул Норрен. Советник споткнулся на ровном месте и подозрительно за-кашлялся.
— Сирин? – король удивленно вскинул бровь.
— Ничего, Ваше Величество! – тот мгновенно выпрямился. – Вы правы, у принцев сейчас полное взаимопонимание.
Норрену показалось, что Сирин чего-то не договорил, но он не стал на этом зацикливаться.
Король дроу и не подозревал, какой его ожидает шок.
Через два дня он направлялся в свои покои после утреннего совета. Какой демон его дернул пойти не обычным путем, а более длинным – через восточную галерею, — он и сам не знал. Но тому демону он был готов оторвать рога за оную проказу.
Еще ничего не видя, он вдруг различил невдалеке звуки, подозрительно похожие на поцелуи. Желая убедиться, что он не ошибается (и в этом случае повернуться и уйти, дабы не стеснять влюбленную парочку), король бесшумно подкрался к повороту галереи и выглянул за угол.
И тотчас прирос к месту.
Трион и Торрен целовались, стоя у окна галереи. Нежно, чувственно, самозабвенно, не слыша и не видя ничего вокруг. Руки Триона обвивали тонкую талию брата и поглаживали узкие бедра – слегка, не позволяя себе заходить далеко. Торрен млел в объятиях старшего – подняв голову (он ведь был ниже Триона) и чуть откинув ее назад, так что блестящий поток черных волос изящно спадал на его спину, младший принц охотно подставлял губы неторопливым поцелуям брата, так же медленно и чутко отвечая на его ласки. Руки его сжимали шею Триона, теряясь в его темных локонах.
Трион не спешил – поцелуи были мягкими, тягучими, сладкими, он то прихватывал губами тонкие губки брата, то щекотал их языком, то скользил им в приоткрытый рот младшего, то даже переходил на щеки и подбородок. Глаза у обоих принцев были закрыты от наслаждения. Судя по тому, какими умиротворенными были лица Триона и Торрена, они испытывали неописуемое блаженство.
Норрен стоял минут пять – и за все это время его сыновья ни на секунду не отвлеклись друг от друга. Наконец опомнившись, король отшатнулся назад, прячась за угол. До него медленно, но неумолимо доходил смысл только что увиденной картины.
Его сыновья целовались.
ЕГО СЫНОВЬЯ ЦЕЛОВАЛИСЬ!
Причем явно не в первый раз! И даже не во второй! И судя по тому, как таял Торрен в руках брата и как трепетно к нему прижимался, одними поцелуями у них дело не ограничивалось!
Последнюю слабенькую надежду Норрена на то, что он что-то не так понял или обознался, нарушил тихий и хорошо узнаваемый голос его старшего сына:
— Придешь ко мне сегодня вечером?
Король мысленно возопил, воззвав ко всем богам и Демиургам, и с обреченным видом выглянул из-за угла.
— Сам придешь, — пробурчал младшенький. – Мне надоело по утрам выскальзывать из твоей комнаты и красться к себе.
— Тебе же нравятся мои покои, — мурлыкнул Трион, нежно целуя его лицо. – Сам говоришь, что в них уютно и спокойно.
— Хватит с тебя! Я и так позавчера чуть с Сирином не столкнулся, когда шел в свою комнату.
Трион фыркнул.
— Братишка, я не знаю эльфа, светлого или темного, который может прокрасться незамеченным мимо этой белобрысой ехидны. Он просто делает вид, что не видит тебя. Зато на советах посылает мне выразительные насмешливые взгляды.
Тор вспыхнул.
— Ах он гад…
Трион, тихонько засмеявшись, прижался губами к его губам.
— Тише ты, а то услышат. И кто у нас тут беспокоится о конспирации?
Торрен насупился и замолчал. Старший принц улыбнулся и еще крепче прижал брата к себе, целуя его. Норрен снова спрятался за углом от греха подальше и уже через секунду понял, что это было правильным поступком.
— Хм, Трион, — подозрительно протянул младший.
— Да?
— Где твои руки?
— Ммм, а где они?
— Однозначно – где не надо!.. Ах… Трион, ты что…
Послышался шум – кажется, старший дроу прижал братишку к стене, — а за ним – шорох ткани и щелчок расстегиваемой пряжки.
— Т-Трион, ты что?! Совсем с ума сошел? Прямо здесь?
— Ну-у, до вечера еще так долго…
— Ненормальный!!
— Никогда не отрицал.
— Трион!.. Ах-х, трэ-э-эш…
Шуршание ткани, трение кожи о кожу, поцелуй – и длинный тихий стон.
— Трио… он… Нет, ну… ну что ты… творишь…
— Тебе не нравится? – голос Триона звучал хрипло и тяжело – видимо, от возбуждения.
— Ты… дурак… зачем… спра… Ах!... Три… Ах!
Тор подавился воздухом и протяжно застонал. Стон через мгновение оборвался – видимо, Трион накинул на них «полог безмолвия».
Сомнений у короля не оставалось.
Трэш фар’рехт, джер васс торр! Его сыновья трахаются друг с другом прямо в коридоре родного дворца!
Норрен как во сне дополз до своего кабинета, запер дверь, упал в кресло и закрыл лицо руками.
«Боги, за что же вы меня так любите?!!»
Во время вечернего отчета Сирина Норрен так пристально смотрел на своего Советника, что тому стало не по себе.
— Это все. Есть какие-то вопросы, Ваше Величество? – по обыкновению спросил Си-рин, закончив доклад.
— Угу. Только один, лорд Ро’Шерр, — король откинулся на спинку кресла, сцепив руки в замок.
— Да, Ваше Величество? – голос Сирина звучал несколько натянуто – он явственно чувствовал подвох.
— Как давно мои сыновья спят вместе?
Ро’Шерр с трудом удержал невозмутимое выражение лица.
— Простите, Ваше Величество, что? Я не понима…
— Прекрасно ты все понимаешь, Сирин, — оборвал его король. – Я все знаю, так что не притворяйся.
— Что именно вы знаете? – счел нужным уточнить Советник.
— Что мои сыновья спят друг с другом, и что ты в курсе этого! – хмуро сообщил Норрен.
Ро’Шерр промолчал. Отнекиваться было бесполезно.
— Так как давно, Сирин? – повторил свой вопрос король.
Советник на несколько секунд задумался.
— Хм-м… месяца три, Ваше Величество.
— С… Сколько?! – изумился Норрен. – И я до сих пор не знаю?!!
Сирин неопределенно передернул плечами.
— Это все, что вы хотели узнать, Ваше Величество?
Норрен прикрыл лицо рукой.
— Да, свободен. Ах да, позови мне Триона.
Сирин поклонился королю и, мысленно рисуя старшему принцу дроу пышные похороны, вышел из кабинета.
— Отец, — в королевский кабинет заглянул Трион. – Ты хотел меня видеть?
— Да, — странно хмурый – а ведь в последнее время у него было хорошее настроение – король Норрен отложил какую-то бумажку. – Проходи.
Трион прикрыл за собой дверь.
— Что-то случилось, отец? – он остановился в паре шагов от стола.
— Слухи, мальчик мой, — Норрен привычно сцепил руки в замок. Старший принц забеспокоился – это была плохая примета. – Меня весьма беспокоят слухи, бродящие в последнее время в свете.
— Какие слухи? – Трион сдвинул брови.
— Ну, например, что у нашего глубокоуважаемого Советника есть любовница в Дилонии…
— Мне жаль Дилонию, — искренне сказал принц.
— Или что я изменяю королеве с леди Шантил…
— Мне жаль леди Шантил.
— Это ты на меня намекаешь? – усмехнулся Норрен.
— Нет, на маму. Она ревнивая. Среди этих слухов есть хоть что-нибудь более-менее правдивое и заслуживающее внимания?
— Есть, — охотно ответил король. – Например, разговоры о том, что ты спишь со своим младшим братом.
Трион бросил на отца быстрый взгляд. На секунду в его глазах проступило беспокойство и испуг, но их тут же сменили привычная холодность и невозмутимость.
— Что за глупости?
— Не притворяйся, Трион, — голос Норрен стал сухим и серьезным. – Я все знаю.
Глаза старшего принц сузились.
— Что ты знаешь?
— Что ты трахаешь своего младшего брата, — безжалостно сообщил король.
Трион изо всех сил старался сдерживаться – и, отдавая ему должное, надо признать, получалось у него неплохо. Однако мускулы на его лице вздрагивали, а в глазах то проявлялась, то исчезала тревога. Норрен догадывался, что, хотя внешне его сын кажется спокойным и непоколебимым, внутри у него все кипит и переворачивается от страха.
— Кто тебе сказал?
— Никто. Я сам видел.
У принца дернулся уголок рта. Отец не лжет – он ясно понимал это.
— Я все знаю, Трион, — повторил Норрен. – Ты спишь со своим младшим братом.
Наследник трона дроу молчал долго. Наконец он прямо посмотрел на отца.
— И что?
Норрен уронил челюсть. Мысленно, разумеется – он не мог себе позволить сделать это буквально.
«Да мальчишка совсем охамел! Это ж надо…»
— Ты не будешь отрицать? – поинтересовался король.
— А смысл? Ты же сам видел, — Трион беспечно качнул головой, стараясь сохранять хладнокровие. – Хотя ты несколько ошибся. Это происходит против воли Торрена.
— Ч… ЧТО?! – изумился Норрен.
— Я насилую его, — пожал плечами принц. – Просто затаскиваю в свою постель каждую ночь и беру без его согласия.
— Трион, что ты…
— Я пригрозил, что накажу его, если он кому-нибудь расскажет, поэтому он молчит, — слова давались Триону удивительно легко – что ж, он много раз рисовал в воображении эту сцену. – Но раз уж ты сам все видел…
Норрен несколько раз недоуменно моргнул, а потом вдруг усмехнулся, понимая.
— Лжец, — просто сказал он. Трион быстро взглянул на отца. – Пытаешься оправдать его? Не старайся. Я видел вас целующимися в коридоре. Судя по тому, как отвечал тебе Торрен и как он обнимал тебя, все происходит с полного его согласия.
Трион мучительно пытался сообразить, когда же это отец смог их засечь – в коридорах они целовались каждый день и не по одному разу.
— Трэш, — цокнул он языком.
— Фар’рехт, — согласился Норрен.
Отец и сын помолчали.
— Ну и что будем делать? – вопросил король.
Трион не ответил.
— Может, мне просто выслать Торрена из страны к демоновой бабушке, а тебя завалить работой так, чтобы о сексе и думать времени не было?
Трион сжал губы.
— Я люблю его, отец.
Норрен нахмурился, перелистнул несколько бумаг на столе.
— Ты же не думал, что я одобрю эту любовь?
Трион внезапно шагнул к креслу отца и упал на колени, уткнувшись лицом в бедро родителя.
— Отец, прошу… — голос старшего принца был хриплым от волнения. – Я умоляю тебя... Делай со мной все, что угодно, только не трогай Торрена. Он не виноват… Клянусь богами, это я! Я сделал первый шаг. Торрен не хотел… он все время твердил, что это грех и так нельзя, но я заставил его забыть об этом. Потом… потом он рыдал навзрыд, осознавая, что только что совершил кровосмешение. Отец… — кажется, Трион не сдержал всхлипа, но Норрен не был уверен, что ему не послышалось. – Торрен… Он давно любит меня… Но он слишком прочно вбил себе в голову мысль о запретности этой любви и… Отец, он спал с Дариэлем и Сирином, пытаясь забыть меня…
Норрен поперхнулся воздухом.
— …надеясь, что они заменят ему меня. Я видел… я видел собственными глазами, я слышал, как, отдаваясь светлому, он плакал и произносил мое имя, представляя, что он занимается любовью со мной. А я… — голос Триона дрогнул. – Я так же заменял его Оллеро…
Норрен с явно суицидальными мыслями посмотрел на свои клинки.
— Помнишь, полгода назад он вдруг отказался выходить из своей комнаты, сославшись на болезнь, и гнал от себя любого, кто пытался сунуться к нему? Тогда он застал меня с Оллеро. А я… я и не заметил. Дариэль сам пришел к нему и предложил стать заменой. Тор согласился. Светлый… — Трион скрипнул зубами, — светлый стал его первым. А потом, когда он уехал, Торрен начал чахнуть и… потащился просить помощи у Сирина.
Норрен с еще большей тоской покосился на оружие.
— Позже я увидел его с Дариэлем. Он отдавался светлому… а произносил мое имя. Через два дня после этого я пришел к нему и…
Норрен глубоко вздохнул, прикрывая глаза.
— Отец, умоляю, — Трион уткнулся лбом в колено родителя, — со мной… делай со мной все, что угодно, но Тора… прошу тебя… Он ни в чем не виноват, он не хотел… Он бы не решился, если бы не я. Он… он всего лишь полюбил.
— Как и ты, — заметил Норрен, перебирая пальцами волосы сына.
— Да, — Трион еще ниже опустил голову. – И что же нам теперь делать? Снова находить для замены дешевые подделки, искать суррогатную любовь, топить настоящие чувства в фальшивом наслаждении с другими? Я больше так не смогу. И Торрен тоже. Если… если мы расстанемся, он сойдет с ума.
Трион замолчал.
Норрен долго раздумывал, машинально поглаживая сына по голове. Наконец он вздохнул.
— Что же мне с вами делать, дети мои…
Трион не издал ни звука.
— Встань, Трион.
Принц молча повиновался. Глаза его, как заметил король, были красными, но он не плакал, и на лице его застыла решимость.
— Ты ведь понимаешь, что совершил?
— Я люблю его, — упрямо повторил Трион. – Люблю больше жизни. Я не могу жить без него.
Норрен с коротким стоном откинул голову на спинку кресла.
— О боги, Трион, он же твой родной брат…
— И что с того?
— Ты осознаешь…
— Что это дважды нарушает установленные моральные нормы? Вполне.
— И ты готов принять то, что будет, если все узнают?
— Готов.
— А Торрен?
— Я сделаю все, чтобы оправдать его, — Трион усмехнулся. – Хотя он и будет возражать. Тор справится не хуже меня, я знаю.
Норрен тяжко вздохнул и прикрыл глаза рукой.
— Боги, кого я вырастил…
«Детей, умеющих по-настоящему любить», — внезапно понял он.
Норрен окинул ждущего его решения сына взглядом и, встав с кресла, подошел к мгновенно напрягшемуся Триону.
Король взял голову сына обеими руками и поцеловал его в лоб.
— Что ж с вами делать, паршивцы… Иди и чтоб больше мне на глаза в такие пикантные моменты не попадались.
Трион ошалело уставился на отца.
— Что?!
— В своих покоях, говорю, трахайтесь, с накинутым на них «пологом безмолвия» и «сетью тишины»! – рыкнул король. – А не на столах в гостевых комнатах и не у стен в коридорах!
— Нет, я… ты что, ничего не будешь…
— А что я должен сделать, по-твоему? – хмуро спросил Норрен. – Наказать вас? Смысл? Разлучить? Да вы друг без друга зачахнете! Запретить? Как будто вы послушаетесь!
Лицо Триона медленно светлело.
— Отец, ты…
— Что? Я кому сказал, кыш с глаз моих, пока я не передумал!
Трион улыбнулся, но тут дверь распахнулась, и в кабинет ураганчиком влетел Торрен.
— Отец, пожалуйста, не…
Норрен со стоном упал в кресло.
— Боги, да за что же мне это?!
Тор недоуменно захлопал глазами, но Трион перехватил его и закрыл ему рот поцелуем, чтобы не брякнул лишнего. Торрен начал вырываться как ненормальный.
— Трион, ты что?! Отец же…
— У отца инфаркт, — мрачно сообщил Норрен. – Так что он ничего не видит и не слы-шит. Валите отсюда, кому сказал!
— Уже, — Трион кивнул и подтолкнул ничего не понимающего братишку к выходу.
— Трион, да что происхо… — возмущенно начал Тор, когда за ними захлопнулась дверь, но брат перебил его.
— Отец принял, — улыбнулся Трион, притягивая младшего к себе. – Он понял.
— Что? – Торрен изумленно посмотрел на него. – К-как – принял?
— Вот так. Принял, — и Трион, воспользовавшись изумлением братишки, накрыл его губы своими. Проходящий мимо Сирин чуть не налетел на колонну, ругнулся на иллаэрини и ошарашено уставился на вконец обнаглевших принцев, открыто целующихся прямо у кабинета их отца.
— Совсем чокнулись их высочества, — процедил Сирин, делая вид, что ничего не видит.
Боль в глазах ему удалось скрыть.
Строфа 9Строфа 9. Пассаж "Благословение" (Вы – мои плоть и кровь, так счастливо спите. Если видит Господь, пусть будет защитой вам…)
Короля Норрена в последнее время беспокоили его сыновья. И Трион, и Торрен странно себя вели. То младшенький сказывался больным и отказывался выходить из комнаты, то старшенькому внезапно словно вожжа под хвост попадала и он начинал бросаться на всех, кто осмеливался к нему обратиться. То Торрен без каких-либо видимых причин принимался хандрить, то Трион замыкался и становился хмурым и мрачным.
Но сравнительно недавно у Норрена отлегло от сердца. Его сыновья выглядели необычайно бодрыми и веселыми и, что радовало короля больше всего, общались на удивление хорошо и гармонично, без огрызаний, ссор, насмешек со стороны старшего и обид со стороны младшего. Торрен подходил к брату смело, не стесняясь, не боясь, разговаривал спокойно, открыто, и Трион отвечал ему с улыбкой, теплой, ласковой, нежной. Норрен сам видел, как старший сын, сидя за столом в своем кабинете за министерскими отчетами, отвлекшись от работы, слушал что-то взахлеб рассказывающего ему брата и со смехом легонько дергал его за волосы. Или как Трион сидел под яблоней в саду, листая книгу, а Тор, набравший спелых яблок, спрыгивал с дерева и бухался рядом с братом, протягивая ему душистый плод. Трион благодарно улыбался и брал яблоко, но забывал про него, любуясь возящимся с «добычей» братишкой, и принимался за трапезу только когда встречал вопросительный взгляд младшего. Видел Норрен и то, как Трион застегивает смущенному Торрену плащ – прямо как много лет назад, когда Тор был ребенком, — помогает ему с конской упряжью, набрасывает ему на плечи свою куртку холодным вечером, ласково взъерошивает ему волосы, отводит за ухо прядь, когда локоны Тора закрывают от него лицо братишки…
Отношения сыновей были для короля как бальзам на душу, и Норрен нарадоваться не мог на своих отпрысков.
— Я вижу, мои сыновья наконец научились ладить, — заметил он как-то Сирину.
— Что, простите? – удивился тот, почему-то бледнея.
— Торрен и Трион. В последнее время они так хорошо ладят. Всегда бы так, — мечта-тельно вздохнул Норрен. Советник споткнулся на ровном месте и подозрительно за-кашлялся.
— Сирин? – король удивленно вскинул бровь.
— Ничего, Ваше Величество! – тот мгновенно выпрямился. – Вы правы, у принцев сейчас полное взаимопонимание.
Норрену показалось, что Сирин чего-то не договорил, но он не стал на этом зацикливаться.
Король дроу и не подозревал, какой его ожидает шок.
Через два дня он направлялся в свои покои после утреннего совета. Какой демон его дернул пойти не обычным путем, а более длинным – через восточную галерею, — он и сам не знал. Но тому демону он был готов оторвать рога за оную проказу.
Еще ничего не видя, он вдруг различил невдалеке звуки, подозрительно похожие на поцелуи. Желая убедиться, что он не ошибается (и в этом случае повернуться и уйти, дабы не стеснять влюбленную парочку), король бесшумно подкрался к повороту галереи и выглянул за угол.
И тотчас прирос к месту.
Трион и Торрен целовались, стоя у окна галереи. Нежно, чувственно, самозабвенно, не слыша и не видя ничего вокруг. Руки Триона обвивали тонкую талию брата и поглаживали узкие бедра – слегка, не позволяя себе заходить далеко. Торрен млел в объятиях старшего – подняв голову (он ведь был ниже Триона) и чуть откинув ее назад, так что блестящий поток черных волос изящно спадал на его спину, младший принц охотно подставлял губы неторопливым поцелуям брата, так же медленно и чутко отвечая на его ласки. Руки его сжимали шею Триона, теряясь в его темных локонах.
Трион не спешил – поцелуи были мягкими, тягучими, сладкими, он то прихватывал губами тонкие губки брата, то щекотал их языком, то скользил им в приоткрытый рот младшего, то даже переходил на щеки и подбородок. Глаза у обоих принцев были закрыты от наслаждения. Судя по тому, какими умиротворенными были лица Триона и Торрена, они испытывали неописуемое блаженство.
Норрен стоял минут пять – и за все это время его сыновья ни на секунду не отвлеклись друг от друга. Наконец опомнившись, король отшатнулся назад, прячась за угол. До него медленно, но неумолимо доходил смысл только что увиденной картины.
Его сыновья целовались.
ЕГО СЫНОВЬЯ ЦЕЛОВАЛИСЬ!
Причем явно не в первый раз! И даже не во второй! И судя по тому, как таял Торрен в руках брата и как трепетно к нему прижимался, одними поцелуями у них дело не ограничивалось!
Последнюю слабенькую надежду Норрена на то, что он что-то не так понял или обознался, нарушил тихий и хорошо узнаваемый голос его старшего сына:
— Придешь ко мне сегодня вечером?
Король мысленно возопил, воззвав ко всем богам и Демиургам, и с обреченным видом выглянул из-за угла.
— Сам придешь, — пробурчал младшенький. – Мне надоело по утрам выскальзывать из твоей комнаты и красться к себе.
— Тебе же нравятся мои покои, — мурлыкнул Трион, нежно целуя его лицо. – Сам говоришь, что в них уютно и спокойно.
— Хватит с тебя! Я и так позавчера чуть с Сирином не столкнулся, когда шел в свою комнату.
Трион фыркнул.
— Братишка, я не знаю эльфа, светлого или темного, который может прокрасться незамеченным мимо этой белобрысой ехидны. Он просто делает вид, что не видит тебя. Зато на советах посылает мне выразительные насмешливые взгляды.
Тор вспыхнул.
— Ах он гад…
Трион, тихонько засмеявшись, прижался губами к его губам.
— Тише ты, а то услышат. И кто у нас тут беспокоится о конспирации?
Торрен насупился и замолчал. Старший принц улыбнулся и еще крепче прижал брата к себе, целуя его. Норрен снова спрятался за углом от греха подальше и уже через секунду понял, что это было правильным поступком.
— Хм, Трион, — подозрительно протянул младший.
— Да?
— Где твои руки?
— Ммм, а где они?
— Однозначно – где не надо!.. Ах… Трион, ты что…
Послышался шум – кажется, старший дроу прижал братишку к стене, — а за ним – шорох ткани и щелчок расстегиваемой пряжки.
— Т-Трион, ты что?! Совсем с ума сошел? Прямо здесь?
— Ну-у, до вечера еще так долго…
— Ненормальный!!
— Никогда не отрицал.
— Трион!.. Ах-х, трэ-э-эш…
Шуршание ткани, трение кожи о кожу, поцелуй – и длинный тихий стон.
— Трио… он… Нет, ну… ну что ты… творишь…
— Тебе не нравится? – голос Триона звучал хрипло и тяжело – видимо, от возбуждения.
— Ты… дурак… зачем… спра… Ах!... Три… Ах!
Тор подавился воздухом и протяжно застонал. Стон через мгновение оборвался – видимо, Трион накинул на них «полог безмолвия».
Сомнений у короля не оставалось.
Трэш фар’рехт, джер васс торр! Его сыновья трахаются друг с другом прямо в коридоре родного дворца!
Норрен как во сне дополз до своего кабинета, запер дверь, упал в кресло и закрыл лицо руками.
«Боги, за что же вы меня так любите?!!»
Во время вечернего отчета Сирина Норрен так пристально смотрел на своего Советника, что тому стало не по себе.
— Это все. Есть какие-то вопросы, Ваше Величество? – по обыкновению спросил Си-рин, закончив доклад.
— Угу. Только один, лорд Ро’Шерр, — король откинулся на спинку кресла, сцепив руки в замок.
— Да, Ваше Величество? – голос Сирина звучал несколько натянуто – он явственно чувствовал подвох.
— Как давно мои сыновья спят вместе?
Ро’Шерр с трудом удержал невозмутимое выражение лица.
— Простите, Ваше Величество, что? Я не понима…
— Прекрасно ты все понимаешь, Сирин, — оборвал его король. – Я все знаю, так что не притворяйся.
— Что именно вы знаете? – счел нужным уточнить Советник.
— Что мои сыновья спят друг с другом, и что ты в курсе этого! – хмуро сообщил Норрен.
Ро’Шерр промолчал. Отнекиваться было бесполезно.
— Так как давно, Сирин? – повторил свой вопрос король.
Советник на несколько секунд задумался.
— Хм-м… месяца три, Ваше Величество.
— С… Сколько?! – изумился Норрен. – И я до сих пор не знаю?!!
Сирин неопределенно передернул плечами.
— Это все, что вы хотели узнать, Ваше Величество?
Норрен прикрыл лицо рукой.
— Да, свободен. Ах да, позови мне Триона.
Сирин поклонился королю и, мысленно рисуя старшему принцу дроу пышные похороны, вышел из кабинета.
— Отец, — в королевский кабинет заглянул Трион. – Ты хотел меня видеть?
— Да, — странно хмурый – а ведь в последнее время у него было хорошее настроение – король Норрен отложил какую-то бумажку. – Проходи.
Трион прикрыл за собой дверь.
— Что-то случилось, отец? – он остановился в паре шагов от стола.
— Слухи, мальчик мой, — Норрен привычно сцепил руки в замок. Старший принц забеспокоился – это была плохая примета. – Меня весьма беспокоят слухи, бродящие в последнее время в свете.
— Какие слухи? – Трион сдвинул брови.
— Ну, например, что у нашего глубокоуважаемого Советника есть любовница в Дилонии…
— Мне жаль Дилонию, — искренне сказал принц.
— Или что я изменяю королеве с леди Шантил…
— Мне жаль леди Шантил.
— Это ты на меня намекаешь? – усмехнулся Норрен.
— Нет, на маму. Она ревнивая. Среди этих слухов есть хоть что-нибудь более-менее правдивое и заслуживающее внимания?
— Есть, — охотно ответил король. – Например, разговоры о том, что ты спишь со своим младшим братом.
Трион бросил на отца быстрый взгляд. На секунду в его глазах проступило беспокойство и испуг, но их тут же сменили привычная холодность и невозмутимость.
— Что за глупости?
— Не притворяйся, Трион, — голос Норрен стал сухим и серьезным. – Я все знаю.
Глаза старшего принц сузились.
— Что ты знаешь?
— Что ты трахаешь своего младшего брата, — безжалостно сообщил король.
Трион изо всех сил старался сдерживаться – и, отдавая ему должное, надо признать, получалось у него неплохо. Однако мускулы на его лице вздрагивали, а в глазах то проявлялась, то исчезала тревога. Норрен догадывался, что, хотя внешне его сын кажется спокойным и непоколебимым, внутри у него все кипит и переворачивается от страха.
— Кто тебе сказал?
— Никто. Я сам видел.
У принца дернулся уголок рта. Отец не лжет – он ясно понимал это.
— Я все знаю, Трион, — повторил Норрен. – Ты спишь со своим младшим братом.
Наследник трона дроу молчал долго. Наконец он прямо посмотрел на отца.
— И что?
Норрен уронил челюсть. Мысленно, разумеется – он не мог себе позволить сделать это буквально.
«Да мальчишка совсем охамел! Это ж надо…»
— Ты не будешь отрицать? – поинтересовался король.
— А смысл? Ты же сам видел, — Трион беспечно качнул головой, стараясь сохранять хладнокровие. – Хотя ты несколько ошибся. Это происходит против воли Торрена.
— Ч… ЧТО?! – изумился Норрен.
— Я насилую его, — пожал плечами принц. – Просто затаскиваю в свою постель каждую ночь и беру без его согласия.
— Трион, что ты…
— Я пригрозил, что накажу его, если он кому-нибудь расскажет, поэтому он молчит, — слова давались Триону удивительно легко – что ж, он много раз рисовал в воображении эту сцену. – Но раз уж ты сам все видел…
Норрен несколько раз недоуменно моргнул, а потом вдруг усмехнулся, понимая.
— Лжец, — просто сказал он. Трион быстро взглянул на отца. – Пытаешься оправдать его? Не старайся. Я видел вас целующимися в коридоре. Судя по тому, как отвечал тебе Торрен и как он обнимал тебя, все происходит с полного его согласия.
Трион мучительно пытался сообразить, когда же это отец смог их засечь – в коридорах они целовались каждый день и не по одному разу.
— Трэш, — цокнул он языком.
— Фар’рехт, — согласился Норрен.
Отец и сын помолчали.
— Ну и что будем делать? – вопросил король.
Трион не ответил.
— Может, мне просто выслать Торрена из страны к демоновой бабушке, а тебя завалить работой так, чтобы о сексе и думать времени не было?
Трион сжал губы.
— Я люблю его, отец.
Норрен нахмурился, перелистнул несколько бумаг на столе.
— Ты же не думал, что я одобрю эту любовь?
Трион внезапно шагнул к креслу отца и упал на колени, уткнувшись лицом в бедро родителя.
— Отец, прошу… — голос старшего принца был хриплым от волнения. – Я умоляю тебя... Делай со мной все, что угодно, только не трогай Торрена. Он не виноват… Клянусь богами, это я! Я сделал первый шаг. Торрен не хотел… он все время твердил, что это грех и так нельзя, но я заставил его забыть об этом. Потом… потом он рыдал навзрыд, осознавая, что только что совершил кровосмешение. Отец… — кажется, Трион не сдержал всхлипа, но Норрен не был уверен, что ему не послышалось. – Торрен… Он давно любит меня… Но он слишком прочно вбил себе в голову мысль о запретности этой любви и… Отец, он спал с Дариэлем и Сирином, пытаясь забыть меня…
Норрен поперхнулся воздухом.
— …надеясь, что они заменят ему меня. Я видел… я видел собственными глазами, я слышал, как, отдаваясь светлому, он плакал и произносил мое имя, представляя, что он занимается любовью со мной. А я… — голос Триона дрогнул. – Я так же заменял его Оллеро…
Норрен с явно суицидальными мыслями посмотрел на свои клинки.
— Помнишь, полгода назад он вдруг отказался выходить из своей комнаты, сославшись на болезнь, и гнал от себя любого, кто пытался сунуться к нему? Тогда он застал меня с Оллеро. А я… я и не заметил. Дариэль сам пришел к нему и предложил стать заменой. Тор согласился. Светлый… — Трион скрипнул зубами, — светлый стал его первым. А потом, когда он уехал, Торрен начал чахнуть и… потащился просить помощи у Сирина.
Норрен с еще большей тоской покосился на оружие.
— Позже я увидел его с Дариэлем. Он отдавался светлому… а произносил мое имя. Через два дня после этого я пришел к нему и…
Норрен глубоко вздохнул, прикрывая глаза.
— Отец, умоляю, — Трион уткнулся лбом в колено родителя, — со мной… делай со мной все, что угодно, но Тора… прошу тебя… Он ни в чем не виноват, он не хотел… Он бы не решился, если бы не я. Он… он всего лишь полюбил.
— Как и ты, — заметил Норрен, перебирая пальцами волосы сына.
— Да, — Трион еще ниже опустил голову. – И что же нам теперь делать? Снова находить для замены дешевые подделки, искать суррогатную любовь, топить настоящие чувства в фальшивом наслаждении с другими? Я больше так не смогу. И Торрен тоже. Если… если мы расстанемся, он сойдет с ума.
Трион замолчал.
Норрен долго раздумывал, машинально поглаживая сына по голове. Наконец он вздохнул.
— Что же мне с вами делать, дети мои…
Трион не издал ни звука.
— Встань, Трион.
Принц молча повиновался. Глаза его, как заметил король, были красными, но он не плакал, и на лице его застыла решимость.
— Ты ведь понимаешь, что совершил?
— Я люблю его, — упрямо повторил Трион. – Люблю больше жизни. Я не могу жить без него.
Норрен с коротким стоном откинул голову на спинку кресла.
— О боги, Трион, он же твой родной брат…
— И что с того?
— Ты осознаешь…
— Что это дважды нарушает установленные моральные нормы? Вполне.
— И ты готов принять то, что будет, если все узнают?
— Готов.
— А Торрен?
— Я сделаю все, чтобы оправдать его, — Трион усмехнулся. – Хотя он и будет возражать. Тор справится не хуже меня, я знаю.
Норрен тяжко вздохнул и прикрыл глаза рукой.
— Боги, кого я вырастил…
«Детей, умеющих по-настоящему любить», — внезапно понял он.
Норрен окинул ждущего его решения сына взглядом и, встав с кресла, подошел к мгновенно напрягшемуся Триону.
Король взял голову сына обеими руками и поцеловал его в лоб.
— Что ж с вами делать, паршивцы… Иди и чтоб больше мне на глаза в такие пикантные моменты не попадались.
Трион ошалело уставился на отца.
— Что?!
— В своих покоях, говорю, трахайтесь, с накинутым на них «пологом безмолвия» и «сетью тишины»! – рыкнул король. – А не на столах в гостевых комнатах и не у стен в коридорах!
— Нет, я… ты что, ничего не будешь…
— А что я должен сделать, по-твоему? – хмуро спросил Норрен. – Наказать вас? Смысл? Разлучить? Да вы друг без друга зачахнете! Запретить? Как будто вы послушаетесь!
Лицо Триона медленно светлело.
— Отец, ты…
— Что? Я кому сказал, кыш с глаз моих, пока я не передумал!
Трион улыбнулся, но тут дверь распахнулась, и в кабинет ураганчиком влетел Торрен.
— Отец, пожалуйста, не…
Норрен со стоном упал в кресло.
— Боги, да за что же мне это?!
Тор недоуменно захлопал глазами, но Трион перехватил его и закрыл ему рот поцелуем, чтобы не брякнул лишнего. Торрен начал вырываться как ненормальный.
— Трион, ты что?! Отец же…
— У отца инфаркт, — мрачно сообщил Норрен. – Так что он ничего не видит и не слы-шит. Валите отсюда, кому сказал!
— Уже, — Трион кивнул и подтолкнул ничего не понимающего братишку к выходу.
— Трион, да что происхо… — возмущенно начал Тор, когда за ними захлопнулась дверь, но брат перебил его.
— Отец принял, — улыбнулся Трион, притягивая младшего к себе. – Он понял.
— Что? – Торрен изумленно посмотрел на него. – К-как – принял?
— Вот так. Принял, — и Трион, воспользовавшись изумлением братишки, накрыл его губы своими. Проходящий мимо Сирин чуть не налетел на колонну, ругнулся на иллаэрини и ошарашено уставился на вконец обнаглевших принцев, открыто целующихся прямо у кабинета их отца.
— Совсем чокнулись их высочества, — процедил Сирин, делая вид, что ничего не видит.
Боль в глазах ему удалось скрыть.