"Души прекрасные порывы"(с) "Руководство для начинающего Темного Властелина, т.1, гл.3
Ладно же, вы меня приглашали - получите)))) Мой первый и единственный фанфик, вообще-то я больше по ориджиналам. Но тут просто не сдержалась - уж очень мне созвучненько вышло. И кинки-кинки)))
Название: Как достали Сирина
Фэндом: «Стать Демиургом» Е.Петрова
Автор: РаВенна
Бета: Кэрнис
Рейтинг: R
Жанр: POV Сирина и Торрена
Пейринг: Сирин Ро`Шерр/Торрен д`Орсвит
Дисклеймер: Все принадлежит уважаемой Елене Владимировне, я поиграться взяла.
Содержание/
Предупреждение : Что будет, если долго доставать насмешками одного очень злопамятного дроу? Некоторая графичность, и, кажется, немного ООС Сирина, да простят меня читатели, и обильное пролитие слез износявканным мальчиком.
От РаВенны, с любовью
Как достали Сирина
В жизни каждого человека бывает момент,
когда хотелось бы нажать 'RESET'
NN
Сирин Ро`Шерр:
С милой улыбкой принц Торрен салютует бокалом и доверительно наклоняясь ко мне, говорит, но так, чтобы слышали все вокруг:
- Сирин, говорят, ты пытался поближе познакомиться с некой Тори, неужели ты запал на светлую эльфийку? И как тебе она? Удалось затащить ее в постель или что-то помешало? – и придворные дамы и кавалеры вокруг давятся смехом, не рискуя в открытую смеяться над взбешенным Сирином Ро`Шерром. Все, младший принц дроу доигрался! И ведь намеков он не понимает, а я уже говорил, что не против приласкать мою «эльфиечку», в каком бы виде она не была. Не стоило так долго издеваться надо мной! Боюсь, теперь, когда Трион в магической коме, и неизвестно, сможет ли он выжить, Торрен считает себя единственным претендентом на престол, которого не рискнут трогать, чтобы не ввергнуть страну в гражданскую войну. Но меня это не остановит, впрочем, убивать его я не собираюсь, только отомстить за насмешки. Причем так, чтобы рассказать об этом принц не мог, а значит, все прекратится, наконец.
С бала я ушел пораньше, чтобы успеть все приготовить к моей «страшной мсте», как любила выражаться Лейна. Конечно, до ее уровня мастерства подстраивать пакости и шуточки мне, пожалуй, еще расти и расти, поэтому моя месть будет простой и незамысловатой.
Подкараулить принца в темной галерее, когда он будет возвращаться с бала, было совсем не трудно. В королевском дворце он чувствовал себя в безопасности, и потому по сторонам особо не смотрел. Когда я прижал к его лицу платок, смоченный усыпляющим зельем, он только и успел, что вскинуть руки в попытке защититься, и тут же обмяк в моих объятиях. Можно было бы использовать и магию, но это значило – поднять тревогу, а мне нужна была полная конфиденциальность, к тому же, вряд ли она подействует на потомка рода Шаррен. Подхватив Торрена на руки, я понес его к себе в покои.
Уложив принца на постель, я начинаю аккуратно его раздевать, любуясь открывающимся мне видом. Жаль только, пока Торрен спит, я не могу полюбоваться его удивительно красивыми зелеными глазами. Длинные, пушистые черные ресницы, которым завидуют даже придворные красавицы, начинают вздрагивать, значит, зелье перестает действовать. Что ж, пора.
Торрен д`Орсвит из рода Шаррен:
«О, Боги, я так паршиво не чувствовал себя, даже упившись гномьего самогона с Лейной на пару! Где я? Трэш фар'рехт! Как болит голова…»
С трудом разлепляю глаза и тут же поскорее их зажмуриваю: надо мной, как ожившее изваяние бога возмездия, нависает улыбающийся, как кот на сметану, Сирин Ро`Шерр. Ма-амочка, роди меня обратно! Сейчас меня будут убивать, и если я хоть что-то понимаю, то убивать медленно и с удовольствием. И только спустя пару мгновений я понимаю, что из одежды на мне остались только изящные, но прочные браслеты кандалов из гномьего сплава, блокирующих магию, приковывающие мои руки к изголовью кровати. И даже волосами не прикроешься, потому что они собраны в несколько десятков косичек сложной церемониальной прически. Да и не даст белобрысый изверг мне такой возможности. Головная боль не позволяет четко соображать, но и тех мыслительных способностей, что у меня остались, хватает, чтобы понять – это его месть за месяцы непрерывных насмешек. Ой, я дура-а-ак!!!
До меня не сразу доходят слова Сирина, но когда таки доходят…кажется, покраснели не только уши и лицо, но и грудь! «Тори мне нравилась больше, но ты тоже красавчик!» И ведь кричать бесполезно и глупо: наверняка в чары на двери вплетены заклятия безмолвия, и не в моих интересах делать достоянием общественности то, что здесь происходит. Или произойдет в ближайшем будущем. О, Боги, помогите!
Когда прохладные тонкие, обманчиво-хрупкие пальцы касаются моей щеки, самообладание изменяет мне, и я начинаю бешено вырываться, раня руки сталью оков. Сирин удерживает мои ноги всей тяжестью своего тела, и сбросить его с себя я не могу. Боль в голове превращается в оглушительный набат, и я обреченно замираю, откидываясь на подушку. Ладони советника скользят по телу, оглаживая и изучая, и мне кажется, следы их прикосновения вспыхивают на моей коже ожогами, хотя они прохладные. Когда они касаются моих висков и боль отступает, испытываю даже мимолетное наслаждение и благодарность, которые быстро смывает страх и отвращение. Нет, я, конечно, не девственник, и спал с разными девушками, утонченными эльфийками и развязными человечками, но то были девушки! Никогда еще моего тела в такой ласке не касались руки мужчины!
Сирин Ро`Шерр:
Что бы я там не думал, о том, что месть это, и ничего более, но глядя на распластанное подо мной совершенное тело я чувствую, как мой самоконтроль начинает уступать просыпающейся похоти. Позорище! Но его кожа такая же нежная, как у самых утонченных дам, и ее не портят даже синяки и ссадины от постоянных тренировок, а длинные иссиня-черные волосы скользят меж моих пальцев как шелковые нити. Я расплел все его косички, чтобы иметь возможность насладиться этим ощущением в полной мере. Я не тороплюсь касаться его тела или губ, ожидание этого – само по себе мука для маленького мерзавца, так пусть подольше помучается. И старательно гоню от себя мысль, что просто не хочу напугать его грубостью, хочу чтобы он расслабился и получил удовольствие. Такие мысли просто не могут прийти в голову тому Сирину Ро’Шерру, Ледяному Эльфу, которым я являюсь. Мои волосы, распущенные, как всегда, когда я не занят, серебряной волной скользят по моим плечам и падают на грудь Торрена, скрывая его от меня. Не тороплюсь отбросить их за спину, собираю в кулак и начинаю водить ими по бледной гладкой коже, как кистью по холсту. В зеленых глазах, сверкающих бешенством, появляется странное выражение. Как у загнанного зверя, которому не хватает сил даже на последний смертельный рывок. Обреченность, вот что это.
Я наклоняюсь над его лицом, опираясь на руки и накрываю сжатые губы своими, требовательно скольжу языком по ним, и Торрен, судорожно вздохнув, приоткрывает рот, впуская меня. Его губы хранят привкус выпитого на балу вина, терпко-сладкого, а кожа и волосы младшего принца пахнут ночной лилией и яблоневым цветом. Этот аромат кружит голову, заставляя углубить поцелуй, и я насилую расслабленные неподвижные губы, покрывая их укусами. Всматриваюсь в его глаза, блестящие уже непролитыми слезами, и упрямый мальчишка закрывает их, прячась за пушистыми ресницами. Заставляю повернуть голову и вбираю губами аккуратную мочку ушка, начиная играть с ней языком, и слышу слабый, полузадушенный стон. Если бы не вслушивался, и не уловил бы! Похоже, что тело начинает предавать своего хозяина. Самое смешное, что мое меня уже предало, и счастье, что я еще одет.
Торрен д`Орсвит из рода Шаррен:
Сдаться на милость врага, которой все равно не будет? Даже если я пообещаю, что прилюдно извинюсь перед Сирином, он не отпустит меня. Сжать зубы и терпеть. Закрыть глаза, отгораживаясь от холодного, изучающего взгляда темно-фиолетовых глаз. Но как сдержать стон, когда собственное тело предает, откликаясь на ласку умелых губ и языка? Как сдержать дрожь и судорогу, выгибающую тело навстречу рукам, обманчиво-неторопливо скользящим по нему, играющим на нем, как на изысканном инструменте? Как вернуть скатившиеся по щекам слезы обратно, чтобы его губы не целовали соленые следы? Как поверить собственным ушам, когда слышишь сбивчивый тихий голос, обещающий, что не сделает ничего плохого, не причинит боли, просящий (!?) расслабиться, успокоиться?
Я сжал губы, распухшие от укусов-поцелуев Сирина, чтобы заглушить рвущиеся из груди стоны, голова мотнулась по подушке, когда его руки коснулись меня там, погладили и легонько сжали, словно ожидая разрешения. Он замер, демонов садист! Если он сейчас же не продолжит, я сойду с ума…Будь ты проклят, Сирин Ро`Шерр, да, да!
Горячий, какой же горячий у него рот! И я весь словно плавлюсь от этих ласк, бесстыдно раздвигаю бедра, чтобы он удобнее поместился между ними, и уже даже не вспоминаю, что хотел скинуть его пинком с постели.
Сирин Ро`Шерр:
Я вытягиваю руки и ласкаю напряженные горошинки сосков своего пленника, не выпуская из плена губ его подрагивающий член. Он стонет и мечется по постели, перехватывая руками цепи оков, выгибаясь мне навстречу и настойчиво толкаясь в мой рот, все ускоряя темп. Нашариваю у кровати загодя открытую баночку с тем маслом, которым придворные дамы смягчают кожу, окунаю в ароматную густую жидкость пальцы и провожу ими по узкой ложбинке меж упругих, мускулистых ягодиц Торрена. Он на грани, и уже ничего не замечает, и даже не пытается сжаться, чтобы перекрыть мне доступ. В тот момент, когда мощная судорога оргазма неконтролируемо выгибает его тело, вырывая протяжный крик, я вхожу в расслабившееся на мгновение кольцо тугих мышц, осторожно растягивая их, хотя сдержаться стоит мне невероятного усилия. Пока мальчишка кончает, я успеваю протолкнуть в него уже два пальца, и сглатываю сладковатую, вяжущую влагу, наполняющую мой рот. Он дышит, как загнанный конь, а по щекам, горящим пятнами лихорадочного румянца, непрерывно текут слезы.
Я расстегиваю ремень брюк и, путаясь пальцами в завязках, дергаю шнуровку на колете. Закидываю ноги Торрена себе на плечи, и, когда вхожу в него, мальчишка кричит, широко раскрывая изумрудные глаза, от боли и шока. Хорошо, что я все-таки поставил на свои покои полог безмолвия! Меняю угол движений, и через некоторое время вижу реакцию тела Торрена. Мои руки ласкают его, заставляя забыть боль. Я держусь на жалких остатках самоконтроля, не позволяя себе сорваться и кончить раньше, чем услышу крик его наслаждения. О-о, ну же, малыш, прошу тебя! Сладкий мой, давай же, Торрен!
Мальчишка изгибается в моих руках, захлебываясь стонами, я вбиваюсь в него так, словно хочу соединиться с ним в единое целое, и, наконец, чувствую его судорогу, слышу его крик. Его тело охватывает меня так плотно, что я теряю разум, изливаясь в него. Когда мое дыхание выравнивается, я отстраняюсь и осторожно опускаю ноги Торрена на постель. Его лицо залито слезами, они продолжают течь сквозь закрытые веки, длинные ресницы слиплись стрелочками, но черты лица уже закаменели. Когда он открывает глаза, в них плещется только холодная ярость. Я поправляю одежду, зная, что и мое лицо сейчас похоже на ледяную маску, оно принадлежит тому Сирину Ро’Шерру, доверенному советнику короля дроу, которого знают при дворе как Ледяного эльфа.
«Надеюсь, теперь ваша месть, советник, исполнена, и я могу идти?»
Торрен д`Орсвит из рода Шаррен:
Когда с разума спадает пелена похоти, волна холодной ярости омывает мысли, возвращая им ясность. Неважно, в каком я виде, я принц дроу! И мой голос не дрожит и не срывается, когда я говорю:
- Надеюсь, теперь ваша месть, советник, исполнена, и я могу идти?
Сирин молча освобождает мои руки из оков, бросает на постель ворох моей одежды и выходит из комнаты. Я одеваюсь со скоростью света, пальцами приглаживаю волосы и резким движением сметаю с двери плетение защитных чар. Мои шаги уверенны, хотя идти слегка неприятно, если не сказать – больно. Да, я заслужил наказание, но это?! Убью! Клянусь именем Демиурга, пресветлой матери Тиллиринель, я буду тренироваться день и ночь, я попрошу прадеда Вортона учить меня, но когда-нибудь я сам убью тебя, Сирин Ро’Шерр!
Когда совсем неожиданно в Сартар приехал Дариэль из Дома Валлани`нор, сын Старшего Советника эльфийского короля, и, по совместительству, мой друг, я, честно, очень обрадовался. Все время, пока братец Трион валялся в коме, меня осаждала целая толпа придворных леди. Повод, конечно был только один: их интересовал мой титул младшего принца, если учесть, что старший при смерти. К сожалению, меня угораздило ляпнуть им при ошивавшемся поблизости советнике Сирине, что общество Дариэля я предпочту всем юбкам, сколько их ни есть на свете. О-о-о, надо было видеть глаза Сирина, когда он это услышал. До сих пор не верю, что мне это не привиделось: не могли эти холодные, равнодушные аметисты полыхнуть бешеной ревностью! Дариэль, конечно, заметил, что я старательно избегаю общества советника, пришлось под строжайшим секретом выдать ему отредактированную пристойную версию событий. И предупредить:
- Если проболтаешься, то я намотаю твой длинный язык на тощую шею и на нем же повешу!
Сирин Ро`Шерр:
Можно, конечно, сколько угодно плотоядно улыбаться, попадаясь на пути младшего д`Орсвита, и твердить себе, что это только для того, чтобы позлить Торрена, но я, как советник короля, привык отдавать себе отчет за каждое слово и мысль. Пора бы и признаться: я хотел бы, чтобы мальчишка сам пришел ко мне, добровольно отдался, обнимая руками меня, а не сжимая в них цепи оков, но эти потаенные, запретные мечты так и останутся мечтами. Даже для дроу то, что я сделал с Торреном, приравнивается к преступлению, а если учесть, что он – принц, то к посягательству на королевскую кровь. Но как же хочется иной раз просто прикоснуться, снова пропустить меж пальцев текучий черный шелк волос, заглянуть в изумрудные глаза и увидеть в них ответную нежность…
Название: Как достали Сирина
Фэндом: «Стать Демиургом» Е.Петрова
Автор: РаВенна
Бета: Кэрнис
Рейтинг: R
Жанр: POV Сирина и Торрена
Пейринг: Сирин Ро`Шерр/Торрен д`Орсвит
Дисклеймер: Все принадлежит уважаемой Елене Владимировне, я поиграться взяла.
Содержание/
Предупреждение : Что будет, если долго доставать насмешками одного очень злопамятного дроу? Некоторая графичность, и, кажется, немного ООС Сирина, да простят меня читатели, и обильное пролитие слез износявканным мальчиком.
От РаВенны, с любовью
Как достали Сирина
В жизни каждого человека бывает момент,
когда хотелось бы нажать 'RESET'
NN
Сирин Ро`Шерр:
С милой улыбкой принц Торрен салютует бокалом и доверительно наклоняясь ко мне, говорит, но так, чтобы слышали все вокруг:
- Сирин, говорят, ты пытался поближе познакомиться с некой Тори, неужели ты запал на светлую эльфийку? И как тебе она? Удалось затащить ее в постель или что-то помешало? – и придворные дамы и кавалеры вокруг давятся смехом, не рискуя в открытую смеяться над взбешенным Сирином Ро`Шерром. Все, младший принц дроу доигрался! И ведь намеков он не понимает, а я уже говорил, что не против приласкать мою «эльфиечку», в каком бы виде она не была. Не стоило так долго издеваться надо мной! Боюсь, теперь, когда Трион в магической коме, и неизвестно, сможет ли он выжить, Торрен считает себя единственным претендентом на престол, которого не рискнут трогать, чтобы не ввергнуть страну в гражданскую войну. Но меня это не остановит, впрочем, убивать его я не собираюсь, только отомстить за насмешки. Причем так, чтобы рассказать об этом принц не мог, а значит, все прекратится, наконец.
С бала я ушел пораньше, чтобы успеть все приготовить к моей «страшной мсте», как любила выражаться Лейна. Конечно, до ее уровня мастерства подстраивать пакости и шуточки мне, пожалуй, еще расти и расти, поэтому моя месть будет простой и незамысловатой.
Подкараулить принца в темной галерее, когда он будет возвращаться с бала, было совсем не трудно. В королевском дворце он чувствовал себя в безопасности, и потому по сторонам особо не смотрел. Когда я прижал к его лицу платок, смоченный усыпляющим зельем, он только и успел, что вскинуть руки в попытке защититься, и тут же обмяк в моих объятиях. Можно было бы использовать и магию, но это значило – поднять тревогу, а мне нужна была полная конфиденциальность, к тому же, вряд ли она подействует на потомка рода Шаррен. Подхватив Торрена на руки, я понес его к себе в покои.
Уложив принца на постель, я начинаю аккуратно его раздевать, любуясь открывающимся мне видом. Жаль только, пока Торрен спит, я не могу полюбоваться его удивительно красивыми зелеными глазами. Длинные, пушистые черные ресницы, которым завидуют даже придворные красавицы, начинают вздрагивать, значит, зелье перестает действовать. Что ж, пора.
Торрен д`Орсвит из рода Шаррен:
«О, Боги, я так паршиво не чувствовал себя, даже упившись гномьего самогона с Лейной на пару! Где я? Трэш фар'рехт! Как болит голова…»
С трудом разлепляю глаза и тут же поскорее их зажмуриваю: надо мной, как ожившее изваяние бога возмездия, нависает улыбающийся, как кот на сметану, Сирин Ро`Шерр. Ма-амочка, роди меня обратно! Сейчас меня будут убивать, и если я хоть что-то понимаю, то убивать медленно и с удовольствием. И только спустя пару мгновений я понимаю, что из одежды на мне остались только изящные, но прочные браслеты кандалов из гномьего сплава, блокирующих магию, приковывающие мои руки к изголовью кровати. И даже волосами не прикроешься, потому что они собраны в несколько десятков косичек сложной церемониальной прически. Да и не даст белобрысый изверг мне такой возможности. Головная боль не позволяет четко соображать, но и тех мыслительных способностей, что у меня остались, хватает, чтобы понять – это его месть за месяцы непрерывных насмешек. Ой, я дура-а-ак!!!
До меня не сразу доходят слова Сирина, но когда таки доходят…кажется, покраснели не только уши и лицо, но и грудь! «Тори мне нравилась больше, но ты тоже красавчик!» И ведь кричать бесполезно и глупо: наверняка в чары на двери вплетены заклятия безмолвия, и не в моих интересах делать достоянием общественности то, что здесь происходит. Или произойдет в ближайшем будущем. О, Боги, помогите!
Когда прохладные тонкие, обманчиво-хрупкие пальцы касаются моей щеки, самообладание изменяет мне, и я начинаю бешено вырываться, раня руки сталью оков. Сирин удерживает мои ноги всей тяжестью своего тела, и сбросить его с себя я не могу. Боль в голове превращается в оглушительный набат, и я обреченно замираю, откидываясь на подушку. Ладони советника скользят по телу, оглаживая и изучая, и мне кажется, следы их прикосновения вспыхивают на моей коже ожогами, хотя они прохладные. Когда они касаются моих висков и боль отступает, испытываю даже мимолетное наслаждение и благодарность, которые быстро смывает страх и отвращение. Нет, я, конечно, не девственник, и спал с разными девушками, утонченными эльфийками и развязными человечками, но то были девушки! Никогда еще моего тела в такой ласке не касались руки мужчины!
Сирин Ро`Шерр:
Что бы я там не думал, о том, что месть это, и ничего более, но глядя на распластанное подо мной совершенное тело я чувствую, как мой самоконтроль начинает уступать просыпающейся похоти. Позорище! Но его кожа такая же нежная, как у самых утонченных дам, и ее не портят даже синяки и ссадины от постоянных тренировок, а длинные иссиня-черные волосы скользят меж моих пальцев как шелковые нити. Я расплел все его косички, чтобы иметь возможность насладиться этим ощущением в полной мере. Я не тороплюсь касаться его тела или губ, ожидание этого – само по себе мука для маленького мерзавца, так пусть подольше помучается. И старательно гоню от себя мысль, что просто не хочу напугать его грубостью, хочу чтобы он расслабился и получил удовольствие. Такие мысли просто не могут прийти в голову тому Сирину Ро’Шерру, Ледяному Эльфу, которым я являюсь. Мои волосы, распущенные, как всегда, когда я не занят, серебряной волной скользят по моим плечам и падают на грудь Торрена, скрывая его от меня. Не тороплюсь отбросить их за спину, собираю в кулак и начинаю водить ими по бледной гладкой коже, как кистью по холсту. В зеленых глазах, сверкающих бешенством, появляется странное выражение. Как у загнанного зверя, которому не хватает сил даже на последний смертельный рывок. Обреченность, вот что это.
Я наклоняюсь над его лицом, опираясь на руки и накрываю сжатые губы своими, требовательно скольжу языком по ним, и Торрен, судорожно вздохнув, приоткрывает рот, впуская меня. Его губы хранят привкус выпитого на балу вина, терпко-сладкого, а кожа и волосы младшего принца пахнут ночной лилией и яблоневым цветом. Этот аромат кружит голову, заставляя углубить поцелуй, и я насилую расслабленные неподвижные губы, покрывая их укусами. Всматриваюсь в его глаза, блестящие уже непролитыми слезами, и упрямый мальчишка закрывает их, прячась за пушистыми ресницами. Заставляю повернуть голову и вбираю губами аккуратную мочку ушка, начиная играть с ней языком, и слышу слабый, полузадушенный стон. Если бы не вслушивался, и не уловил бы! Похоже, что тело начинает предавать своего хозяина. Самое смешное, что мое меня уже предало, и счастье, что я еще одет.
Торрен д`Орсвит из рода Шаррен:
Сдаться на милость врага, которой все равно не будет? Даже если я пообещаю, что прилюдно извинюсь перед Сирином, он не отпустит меня. Сжать зубы и терпеть. Закрыть глаза, отгораживаясь от холодного, изучающего взгляда темно-фиолетовых глаз. Но как сдержать стон, когда собственное тело предает, откликаясь на ласку умелых губ и языка? Как сдержать дрожь и судорогу, выгибающую тело навстречу рукам, обманчиво-неторопливо скользящим по нему, играющим на нем, как на изысканном инструменте? Как вернуть скатившиеся по щекам слезы обратно, чтобы его губы не целовали соленые следы? Как поверить собственным ушам, когда слышишь сбивчивый тихий голос, обещающий, что не сделает ничего плохого, не причинит боли, просящий (!?) расслабиться, успокоиться?
Я сжал губы, распухшие от укусов-поцелуев Сирина, чтобы заглушить рвущиеся из груди стоны, голова мотнулась по подушке, когда его руки коснулись меня там, погладили и легонько сжали, словно ожидая разрешения. Он замер, демонов садист! Если он сейчас же не продолжит, я сойду с ума…Будь ты проклят, Сирин Ро`Шерр, да, да!
Горячий, какой же горячий у него рот! И я весь словно плавлюсь от этих ласк, бесстыдно раздвигаю бедра, чтобы он удобнее поместился между ними, и уже даже не вспоминаю, что хотел скинуть его пинком с постели.
Сирин Ро`Шерр:
Я вытягиваю руки и ласкаю напряженные горошинки сосков своего пленника, не выпуская из плена губ его подрагивающий член. Он стонет и мечется по постели, перехватывая руками цепи оков, выгибаясь мне навстречу и настойчиво толкаясь в мой рот, все ускоряя темп. Нашариваю у кровати загодя открытую баночку с тем маслом, которым придворные дамы смягчают кожу, окунаю в ароматную густую жидкость пальцы и провожу ими по узкой ложбинке меж упругих, мускулистых ягодиц Торрена. Он на грани, и уже ничего не замечает, и даже не пытается сжаться, чтобы перекрыть мне доступ. В тот момент, когда мощная судорога оргазма неконтролируемо выгибает его тело, вырывая протяжный крик, я вхожу в расслабившееся на мгновение кольцо тугих мышц, осторожно растягивая их, хотя сдержаться стоит мне невероятного усилия. Пока мальчишка кончает, я успеваю протолкнуть в него уже два пальца, и сглатываю сладковатую, вяжущую влагу, наполняющую мой рот. Он дышит, как загнанный конь, а по щекам, горящим пятнами лихорадочного румянца, непрерывно текут слезы.
Я расстегиваю ремень брюк и, путаясь пальцами в завязках, дергаю шнуровку на колете. Закидываю ноги Торрена себе на плечи, и, когда вхожу в него, мальчишка кричит, широко раскрывая изумрудные глаза, от боли и шока. Хорошо, что я все-таки поставил на свои покои полог безмолвия! Меняю угол движений, и через некоторое время вижу реакцию тела Торрена. Мои руки ласкают его, заставляя забыть боль. Я держусь на жалких остатках самоконтроля, не позволяя себе сорваться и кончить раньше, чем услышу крик его наслаждения. О-о, ну же, малыш, прошу тебя! Сладкий мой, давай же, Торрен!
Мальчишка изгибается в моих руках, захлебываясь стонами, я вбиваюсь в него так, словно хочу соединиться с ним в единое целое, и, наконец, чувствую его судорогу, слышу его крик. Его тело охватывает меня так плотно, что я теряю разум, изливаясь в него. Когда мое дыхание выравнивается, я отстраняюсь и осторожно опускаю ноги Торрена на постель. Его лицо залито слезами, они продолжают течь сквозь закрытые веки, длинные ресницы слиплись стрелочками, но черты лица уже закаменели. Когда он открывает глаза, в них плещется только холодная ярость. Я поправляю одежду, зная, что и мое лицо сейчас похоже на ледяную маску, оно принадлежит тому Сирину Ро’Шерру, доверенному советнику короля дроу, которого знают при дворе как Ледяного эльфа.
«Надеюсь, теперь ваша месть, советник, исполнена, и я могу идти?»
Торрен д`Орсвит из рода Шаррен:
Когда с разума спадает пелена похоти, волна холодной ярости омывает мысли, возвращая им ясность. Неважно, в каком я виде, я принц дроу! И мой голос не дрожит и не срывается, когда я говорю:
- Надеюсь, теперь ваша месть, советник, исполнена, и я могу идти?
Сирин молча освобождает мои руки из оков, бросает на постель ворох моей одежды и выходит из комнаты. Я одеваюсь со скоростью света, пальцами приглаживаю волосы и резким движением сметаю с двери плетение защитных чар. Мои шаги уверенны, хотя идти слегка неприятно, если не сказать – больно. Да, я заслужил наказание, но это?! Убью! Клянусь именем Демиурга, пресветлой матери Тиллиринель, я буду тренироваться день и ночь, я попрошу прадеда Вортона учить меня, но когда-нибудь я сам убью тебя, Сирин Ро’Шерр!
Когда совсем неожиданно в Сартар приехал Дариэль из Дома Валлани`нор, сын Старшего Советника эльфийского короля, и, по совместительству, мой друг, я, честно, очень обрадовался. Все время, пока братец Трион валялся в коме, меня осаждала целая толпа придворных леди. Повод, конечно был только один: их интересовал мой титул младшего принца, если учесть, что старший при смерти. К сожалению, меня угораздило ляпнуть им при ошивавшемся поблизости советнике Сирине, что общество Дариэля я предпочту всем юбкам, сколько их ни есть на свете. О-о-о, надо было видеть глаза Сирина, когда он это услышал. До сих пор не верю, что мне это не привиделось: не могли эти холодные, равнодушные аметисты полыхнуть бешеной ревностью! Дариэль, конечно, заметил, что я старательно избегаю общества советника, пришлось под строжайшим секретом выдать ему отредактированную пристойную версию событий. И предупредить:
- Если проболтаешься, то я намотаю твой длинный язык на тощую шею и на нем же повешу!
Сирин Ро`Шерр:
Можно, конечно, сколько угодно плотоядно улыбаться, попадаясь на пути младшего д`Орсвита, и твердить себе, что это только для того, чтобы позлить Торрена, но я, как советник короля, привык отдавать себе отчет за каждое слово и мысль. Пора бы и признаться: я хотел бы, чтобы мальчишка сам пришел ко мне, добровольно отдался, обнимая руками меня, а не сжимая в них цепи оков, но эти потаенные, запретные мечты так и останутся мечтами. Даже для дроу то, что я сделал с Торреном, приравнивается к преступлению, а если учесть, что он – принц, то к посягательству на королевскую кровь. Но как же хочется иной раз просто прикоснуться, снова пропустить меж пальцев текучий черный шелк волос, заглянуть в изумрудные глаза и увидеть в них ответную нежность…
-
-
22.12.2010 в 14:38-
-
22.12.2010 в 16:17-
-
22.12.2010 в 17:54-
-
22.12.2010 в 21:36-
-
22.12.2010 в 21:52-
-
22.12.2010 в 22:05-
-
22.12.2010 в 22:08-
-
22.12.2010 в 22:11кстати, насчёт фикатона... что скажешь? или чуть позже?..
-
-
22.12.2010 в 22:12после сессии, семпай...
-
-
22.12.2010 в 22:25-
-
22.12.2010 в 22:28-
-
22.12.2010 в 22:30-
-
22.12.2010 в 22:31-
-
22.12.2010 в 23:17-
-
24.12.2010 в 20:43да что ж это такое?
фф понравился.)
*расплылась в лужицу*
-
-
24.12.2010 в 21:04-
-
24.12.2010 в 21:10Чорный_властелин_Хх поддерживаю! давайте жалеть Сирина! *даёшь ХЭ для Советника!*
-
-
24.12.2010 в 22:27-
-
24.12.2010 в 22:42-
-
24.12.2010 в 23:15-
-
24.12.2010 в 23:56кохай, это обсуждение абсурдно, так как ты утверждаешь, что Тора не жалеет никто, кроме тебя. а Сирина кто жалеет, кроме меня?
нужны доказательства моей правоты - иди Вконтакт. видишь - там почти все голосуют за Тора-уке (кто семе при этом - не важно). в общем, по процентам побило)))
-
-
25.12.2010 в 00:07А Сирин уке - это ересь =_=
-
-
25.12.2010 в 00:37Сирин-уке это не ересь. это авторский сквик *пожимает плечами* всё можно в фиках, десу...
-
-
25.12.2010 в 14:02вот я и разрываюсь Х)
-
-
25.12.2010 в 15:25-
-
25.12.2010 в 17:21а кто-то говорит что Трион-не бяка?это кто это?*оглядывается*
-
-
25.12.2010 в 18:26-
-
25.12.2010 в 20:14-
-
25.12.2010 в 20:16-
-
25.12.2010 в 20:19