Брат мой, брат...
Строфа 3Строфа 3. Пассаж "Пустота" (Пустота, моей души смятенье, боль разлуки...)
Мысли о безумии приходили в голову не ему одному.
— Трион, ты сойдешь с ума, — однажды сказал ему Оллеро. – Прекращай себя мучить.
— Или я сойду с ума – или совершу кровосмешение, — мрачно ответил старший принц. – Что хуже?
— Кровосмешения совершались испокон веку, — пожал плечами Оллеро. – Были такие, кто считал любовь стоящей превыше всех правил и законов.
— На них не было ответственности за судьбу целого народа.
— А лучше, если у народа будет безумный принц? – резонно заметил Дро’Шанети. – Твой старший брат принц Саш’Ранн сошел с ума – и был убит. Ты хочешь себе такой же судьбы? Ты хочешь, чтобы бремя наследника темноэльфийского трона перешло к Торрену?
Трион вздрогнул, услышав последнюю фразу, посмурнел и уронил голову на руки.
— Не хочу…
— Тогда признайся ему. Просто – признайся. А потом уже действуй в зависимости от его реакции.
Трион, помедлив, кивнул.
— Хорошо. Ты… наверно, ты прав, Оллеро.
Дро’Шанети хлопнул его по плечу.
— Смелее, друг мой.
Кронпринц невольно улыбнулся.
— Спасибо, Оллеро.
Его брат по оружию усмехнулся.
— Просто мне надоело спать на посту после наших с тобой горячих ночей. Ты же ненасытен.
Трион набирался смелости еще два дня. На третий он все-таки решился и направился в комнату брата – и то только после весьма выразительного взгляда и мысленного пинка Оллеро.
Уже у дверей покоев братишки Трион почувствовал неладное: на комнату был накинут полог безмолвия. Кронпринц нахмурился. Странно, зачем Тору использовать заклинание от прослушивания? Он же должен быть один в комнате. В крайнем случае – со своим светлым дружком, но не обсуждают же они, в самом деле, план свержения короля Норрена и захват власти в королевстве дроу!
Трион несколько минут стоял под дверьми, колеблясь. Тревога все росла и наконец задавила здравый смысл и чувство совести – и принц начал осторожно отодвигать «полог безмолвия» и снимать с двери охранные чары. Закончив, он бесшумно приоткрыл дверь и заглянул в комнату.
И сердце его остановилось.
Торрен лежал на кровати, полураздетый, в одной распахнутой рубашке и коротких бриджах, обнимая за шею склонившегося над ним и выцеловывающего его грудь Дариэля.
Светлый действовал умело – это Трион оценил как профи в постельных делах. Дариэль не спешил, медленно, поцелуй за поцелуем, касание за касанием возбуждая младшего принца дроу. Когда рука его сквозь ткань бриджей сжала вставший член Торрена, тот тихонько застонал и подался вперед, крепче прижимаясь к своему другу…
Нет, не к другу. К любовнику.
— Ну же… быстрее… — выдавил Тор, откидывая голову назад. Дариэль улыбнулся и, накрыв губы Торрена своими, начал распутывать завязки на его бриджах.
Триону показалось, что земля уходит у него из-под ног. Увлеченные друг другом Тор и Дариэль не замечали его, а сам он словно плыл, не видя и не слыша ничего.
Трион понял, что идет по коридору дворца, чуть не врезаясь в колонны и почти налетая на стены. Он смутно помнил, как дошел до своих покоев, где его уже ждал Оллеро, и как друг испуганно вскочил, заметив вернувшегося принца.
— Трион, во имя всех богов, что случилось?!
Кронпринц, не говоря ни слова, упал на свою кровать лицом вниз и замер.
— Трион? Что произошло? Он тебе отказал?
Странно… Боли не было – видимо, она выгорела дотла в первые секунды после осознания, и сейчас в груди была лишь пустота – темная, не холодная и не горячая, бездонная, бесконечная, бескрайняя, пустая пустота…
— Трион?
Кронпринц горько усмехнулся про себя. Глупец, о боги, ну какой же он глупец! Полным сумасбродством с его стороны было на что-то надеяться! Чтобы брат, его родной брат, ответил взаимностью на его запретное, извращенное, противоестественное чувство… Идиот, ну что за идиот!..
— Трион, демоны тебя раздери!..
— У него есть другой… — тихо сказал Трион, едва ли понимая, что говорит.
Оллеро замер. Сначала его ужаснул голос друга – пустой, бесстрастный, словно выжатый и какой-то… мертвый. А уже потом – смысл его слов.
— Ч… что?!
— Я видел, Оллеро. Только что. Он занимается любовью с Дариэлем. Прямо сейчас… — Трион задохнулся. Грудь у него сперло. – Прямо сейчас – он занимается любовью с Дариэлем… Я видел, Оллеро… Они…
Его голос не сорвался – он просто пропал, и кронпринц, обмякнув, уткнулся в подушку.
Пустота эта была много хуже боли.
Оллеро стоял посреди комнаты, хмурясь и сжимая зубы. Наконец он подошел к кровати друга и сел рядом, положив руку ему на плечо.
— Трион.
Принц даже не шевельнулся.
— Трион, — Оллеро еще сильнее сдвинул брови. – Может… если ты хочешь…
— Нет, — вдруг решительно сказал Трион, приподнимаясь на локтях. – Мы больше не будем это делать, Оллеро.
— Что? – Дро’Шанети вскинул брови.
— Мы больше не будет это делать, — повторил Трион, глядя на друга. – Довольно, Оллеро. Это не приносит удовольствия ни тебе, ни мне. Ты не можешь заменить мне Торрена. И… Прости меня. С моей стороны было настоящим свинством использовать тебя таким образом. Я такой эгоист…
— Трион, о чем ты говоришь? Я же сам предложил.
— Спасибо, Оллеро, — Трион убрал с лица упавшие пряди. – Я благодарен тебе. Но довольно. Хватит.
Дро’Шанети, подумав, кивнул.
— Хорошо. Ты прав. Но… что ты теперь будешь делать?
— Жить, — принц сел на постели. – Точнее, существовать. Если не повешусь через не-сколько дней – справлюсь.
— Трион!!
— Что? – кронпринц пожал плечами. – Мне все равно.
Оллеро посмотрел в его глаза – пустые, лишенные даже намека на чувство – в том числе и на слезы, — сухие, безжизненные. И понял – да, ему теперь все равно.
— О боги, — в голосе Триона прорезалась нотка истерики. Он сел, обхватив одной рукой колени, а другую прижав ко лбу. – Как же я был глуп… Надеяться, что Торрен ответит мне… Это ведь невозможно, верно, Оллеро? Чтобы он разделил мое запретное чувство… Я так жалок… так смешон… Какая ирония, не правда ли, друг мой? Иметь возможность заполучить любую женщину и даже любого мужчину – и желать единственного, с которым я не смогу быть – собственного брата…
Дро’Шанети, ничего не говоря, сочувственно смотрел на друга, сжимая его плечо.
— Оллеро… будь добр – оставь меня одного, — попросил принц.
— Обещаешь, что не натворишь глупостей? – предусмотрительно спросил Оллеро. Трион горько усмехнулся.
— Обещаю.
Дро’Шанети кивнул – он знал, как его друг держит свое слово, — и вышел из покоев.
Трион упал на спину, раскинув руки в стороны и устремив взгляд в потолок. Пустота не уходила, она свернулась в груди неприятным мягким комком, как змея, и уже начинала задремывать. Легче от этого, впрочем, не становилось.
Трион закрыл глаза локтем.
«Что ж… теперь, во всяком случае, у меня есть причина молчать».