[nashalarella]

Название: Он приходит
Автор: Xsana
Фэндом: Лейна
Персонажи: Сирин/Торрен, Трион/Торрен
Рейтинг: R
Жанры: Фэнтези, Драма, Слэш (яой)
Предупреждения: Инцест
Размер: Мини, 2 страницы
Кол-во частей: 1
Статус: закончен
Описание:
И снова о безответной любви королевского советника Сирина Ро'Шерра к младшему принцу темноэльфийской короны... Осторожно, облом!

Только скажи мне, хочу я понять,
Сколько ты будешь мне сниться ночами?
Н.Басков, Т.Повалий, "Отпусти меня"


Он приходит ночами. Когда серебряная царица ночи замирает в наивысшей точке бархатно-черного небосвода, он приходит. Открывает дверь, бесшумно проскальзывает внутрь, не отрывая глаз от лежащего на кровати, легкой, кошачьей походкой приближается к постели, отводит в сторону темно-синюю ткань балдахина и присаживается на край постели.
Сирин садится, протягивает руку, и изящные пальцы скользят по загорелой коже щеки. Опущенные длинные ресницы скрывают глаза, и королевский советник не знает до поры, что в них – юношеская стыдливость, переменчивая неуверенность, скрытая боязнь или несмелое желание…
Он перебирается поближе к Сирину, сам садится на него сверху, обнимает его за шею. В нем – грация юной расцветающей ночи, тепло и робость раскрывающего лепестки горного эдельвейса и безумное очарование дивной, непорочной красоты.
Он обвивает шею Сирина руками, не поднимая взгляда, и королевский советник с присущей ему искусностью, а внутренне – замирая от волнения, проводит ладонями по обтянутым черной тканью брюк узким бедрам, касается губами чуть приоткрытых теплых губ. И он поднимает глаза, и Сирин видит, что в них – просьба. Доверие. Нежность.
А может, и любовь.
Сирин старается не думать об этом, не тешить себя наивными надеждами.
Но он приходит. Приходит к нему сам.
Сирин целует его, сначала – медленно, нежно, но, чувствуя, как он отвечает ему, крепче сжимая его шею, как чутко и охотно реагируют его губы на медленные движения чужих губ, не выдерживает и врывается в его рот жадным, исступленным поцелуем, и из его груди вырывается первый, едва слышный, короткий стон.
Сирин горячо выдыхает, торопливо расстегивает пуговицы на его рубашке, припадает поцелуем к груди, и его сводит с ума ощущение того, как его ночной гость откидывает голову назад, подставляясь губам советника, как вслепую бродят по его лопаткам тонкие пальцы, как напрягается и плавится в его руках гибкое, стройное, самое желанное в мире тело.
Вслух не произносится ни слова – только взгляды, касания и движения – их более чем достаточно, и волшебную тишину их ночи – одной на двоих – не тревожит никакой лишний шум. Лишь шорох простыней, лишь частое дыхание, лишь рваные вздохи и трение кожи о кожу, а потом, когда после чувственных, но коротких ласк – ибо сил терпеть просто нет, — два тела сливаются в одно – приглушенные охи, протяжные стоны и редкие вскрики. Он не сдерживается – он отдается полностью, самозабвенно и страстно, и не стесняется выражать свою боль и удовольствие – царапает ногтями спину советника, закусывает руку, трется носом о щеку Сирина и стонет. И Ро’Шерра лишают разума – и блестящие черные волосы, рассыпающиеся по красивым плечам, и полные искушающей, дикой, томной неги ярко-зеленые глаза, и приоткрытые мягкие губы, и изящная шея, влажная от пота, по которой так соблазнительно скользят темные локоны, и тонкие косточки ключиц, на которых неутихающим огнем пылают следы поцелуев…
Его Мечта. Его Желание, его Страсть, его Сон, его Трепет, его Мука и его Радость…
Возможно ли – его Любовь?..
И только потом, после только, как одурманивающая волна наслаждения проходит, омывая все тело и оставляя после себя приятную усталость, и крик его затихает в ласкающем мраке опочивальни, Сирин, стискивая в объятиях любимое тело, произносит одно-единственное имя:
— Торрен…
Советник шепчет, гладит и нежно целует шелковые черные волосы, тонкую шею и плавные изгибы плеч, зарывается лицом в пахнущие ночью и лавандой локоны, заглядывает в полные ответной нежности и тепла зеленые глаза, еще крепче прижимает его к себе…
А потом просыпается.
Мгновенно поднимает веки и, глядя в пустую, одинокую темноту своих покоев, закрывает рукой глаза и тихо, прерывисто, словно рассыпая по полу крупные горошины, смеется, насмехаясь над самим собой.
Он приходит каждую ночь. Призрак его безумных мечтаний, тень его самого страстного желания, почти-реальный сон, который никогда не станет явью. Приходит и уходит неслышно, давая выпить себя до дна и растворяясь в горячем воздухе покоев прекрасным обманчивым видением.
А днем Сирин снова увидит его. Он, как и всегда, будет крутиться около своего старшего брата или болтаться по замку и его окрестностям вместе со своим светлым приятелем, недовольно поглядывать на советника и шипеть в ответ на его почтительно-насмешливое обращение и утонченно-ехидные комплименты.
Он приходит каждую ночь.
Но Сирин знает, что он никогда не придет к нему, и пол его комнаты не узнает тех тихих, грациозных шагов, и постель его не прогнется под весом двух сплетшихся тел, и стены его опочивальни не услышат его горячих вздохов и пронзительных криков, и просачивающийся в приоткрытое окно лунный свет не обрисует контуры прижавшихся друг к другу фигур.
Он никому не дастся.
И Сирин знает, что единственные покои, из которых когда-нибудь могут донестись его стоны, – это покои старшего принца.
И однажды Ро’Шерр, проходя ночью мимо опочивальни наследника темноэльфийской короны, слышит из-за двери эти стоны. Первые его стоны – это советник тоже знает.
А днем он смущенно посматривает на старшего брата, заливаясь краской, робко улыбается в ответ на его шутки – а потом отдается ему в саду под яблоневым деревом, так упоенно и пылко, так искренне и трепетно, как и не снилось призрачному ночному фантому.
Советник только хмыкает – и вечером, в тронном зале, стоя напротив старшего принца, посылает ему понимающий взгляд. Трион замечает его, распознает и слегка усмехается. В его холодных зеленых глазах – непреклонная воля и ярое собственничество.
А этой ночью он придет снова.
«Сколько еще ты будешь приходить ко мне ночами?» — неслышно спрашивает Сирин, лежа на кровати и глядя в шероховатую полутьму высокого потолка своих покоев.
Советник знает, что ему не ответят. Ибо ответ – в нем самом. Ибо ответ – в его душе. Ибо его желание – чтобы этот сон приходил раз за разом, ночь за ночью, луну за луной.
Но простыни шелестят под горячими телами в другой комнате, в другой комнате стены гасят отзвуки стонов и поцелуев, в другую комнату заглядывает серебряная царица, очерчивая своими невесомыми рукавами распластавшиеся на постели силуэты, и по другой комнате разливается едва уловимый, но такой приятный аромат лаванды и лилии.
И Сирин снова с коротким смешком закрывает глаза рукой.
Он приходит.
Только – не к нему.