Все - в твоей фантазии.| Демиург мира Тотошек.
Мозаика
Автор: Xsana
Фэндом: Лейна
Персонажи: Грайтон/Сирин
Рейтинг: R
Жанры: Фэнтези, Юмор, Романтика, Слэш (яой)
Размер: Мини, 4 страницы
Кол-во частей: 1
Статус: закончен
Описание:
Грайтон возвращается после миссии на границах и наведывается к своей ненаглядной среброволосой язве...
Посвящение:
Шипперу Люцику.
Публикация на других ресурсах:
С разрешения автора.
читать дальшеГрайтон, как и ожидалось, вернулся с границ после очередного конфликта с эксцентричными дилонийскими воительницами усталый, злой и раздраженный. Норрен, проверяющий отчет главнокомандующего, насмешливо и в то же время понимающе посмотрел на сидящего напротив него побратима. Грайтон ерзал в кресле и то и дело стрелял глазами в сторону двери, видимо, изнывая от желания как можно скорее закончить аудиенцию и умчаться справлять насущные потребности тела – и что-то подсказывало королю, что за последним он пойдет не в свои покои.
— Дружище, угомонись, — наставительно произнес Норрен, перелистывая отчет. – Твоя ненаглядная язвочка ни с кем тебе не изменяла, я следил.
— За ним даже ты не уследишь, — фыркнул Грайтон, откидываясь на спинку кресла. – Норри, может, ты все-таки потом просмотришь, а? Ну, в конец-то концов, ты же мне доверяешь! Зачем все эти церемонии…
— Таковы правила, Грай, — с невозмутимым видом ответствовал Норрен, важно переворачивая очередную страницу. На самом деле, конечно, короля просто терзало чисто мальчишеское желание подразнить друга, ибо в проверке отчета действительно не было большой необходимости. Но, наткнувшись на полный немого укора взгляд побратима, Его Величество внезапно ощутил укол совести.
— Вот посмотрю я на тебя, дружище, когда Мирасса начнет капризничать и выпнет тебя из постели, — мстительно заявил Грайтон. Выражение его лица говорило о том, что он не прочь этому поспособствовать, даже если за этим последует жестокая и неотвратимая кара его венценосного побратима.
Норрен со скорбным видом вздохнул.
— Ладно, свободен. Но если найду в отчете какие-то неясности или противоречия – голову сниму…
— Найди сначала, — Грайтон мгновенно взвился на ноги. – И лупу не забудь, а то ведь стареешь…
Норрен только открыл рот от изумления, поражаясь подобному хамству, как командующего и след простыл. Король ошарашено посмотрел на захлопнувшуюся дверь его кабинета и покачал головой.
— А злостное ехидство, похоже, весьма заразная вещь…
Распространитель оной инфекции, то бишь злостного ехидства, он же Королевский Советник Сирин Ро’Шерр, в это время восседал у себя в кабинете. Вошедший к нему без стука Грайтон готов был поклясться Демиургом, что Сирин знал о его возвращении – иначе почему он принял такую развязную, соблазнительную позу, от которой королевского побратима мгновенно бросило в жар? Ро’Шерр вальяжно откинулся на спинку кресла, забросив на стол длинные тонкие ноги, плотно обтянутые черной тканью его любимых шелковых брюк, и слегка приподняв плечи. Верхняя пуговица его рубашки была расстегнута – и, несмотря на стоящую в Сартаре страшную жару, Грайтон опять же счел этот маленький, но крайне выразительный нюанс частью форменной ро’шерровской стратегии соблазнения, — а шикарные серебряные волосы блестящим потоком стекали по груди и, словно змеи, с каким-то интимным изяществом опутывали тощие бедра. Сирин лениво обмахивался каким-то листком, и даже не открыл глаз, когда Грайтон столь свойственной военным тяжелой, шумной походкой подошел к его столу.
— Сморило, красавица? — насмешливо спросил он, скользя плотоядным взглядом по фигуре Советника.
Сирин соизволил приоткрыть один глаз.
— А, это вы, Главнокомандующий. С возвращением, — он небрежно повел якобы затекшим плечом, разминая его. – Чем обязан вашему визиту?
Грайтон с трудом сдержал желание сцапать эту невыносимую среброволосую заразу за воротник, затыкая грубым, властным поцелуем, а потом вместо ответа завалить прямо на стол и жестко отыметь.
— А вы сами не догадываетесь, Советник? – поддержал он его игру и, опершись одной рукой о стол, а другой – о подлокотник кресла, навис над Ро’Шерром.
— Не имею ни малейшего понятия, Главнокомандующий, — с таким честным видом ответил Сирин, что даже Грайтон чуть было не поверил в его искренность.
— Ну тогда я вам подскажу, Советник, — Грайтон как бы невзначай скользнул ладонью по тонкой ноге, обтянутой черным шелком, и склонился еще ниже, опаляя щеку Сирина своим дыханием, но трэшова ехидна вдруг каким-то немыслимым образом извернулась, проскользнув под рукой Грайтона, и высвободилась из уже готовых сомкнуться объятий командующего, так что Грай чуть не подарил страстный поцелуй спинке кресла.
— Прошу прощения, лорд Грайтон, но я сейчас несколько занят, — бессовестно заявила среброволосая язва, танцующей походочкой огибая стол. Грай проводил его ошалелым взглядом.
— Занят?..
— Угу. Нет ни единого свободного мгновения, — с ответственным видом кивнул Сирин, начиная копаться в разложенных на столе бумагах и при этом словно ненароком изящно выгнув спину и красивым жестом отбросив назад серебряную прядь.
Грайтон нехорошо прищурился. Он начинал подозревать подвох.
— Сирин, — с рычащими нотками в голосе протянул королевский побратим. – Ты что, совсем по мне не соскучился?
— Хм, — Ро’Шерр на секунду отвлекся от бумаг и, кажется, всерьез задумался, чем привел Грайтона едва ли не в ярость. – Ну-у… если подумать… то да, соскучился!
— Да неужели? – осклабился Грайтон.
— Ага, — энергично кивнул Советник. – Без вас так тоскливо, командующий, вы даже не представляете! Ни подшутить ни над кем нельзя, ни «доблестным героем» обозвать некого… Единственная отрада – вогнать в краску младшего принца, когда он со своим старшеньким обжимается где-нибудь в коридоре, и то Его Высочество Трион после такого рвется перерезать единственному и неповторимому Королевскому Советнику глотку…
Грайтон начал закипать. Он жутко устал после миссии на границах, не говоря уже о том, что он вот уже месяц пренебрегал зовом плоти, предвкушая по возвращении горячую ночь со своей обожаемой и одновременно ненавистной ехидной, но такого облома он не ожидал даже от непредсказуемого Сирина Ро’Шерра, особенно если учесть, что до этого инициатором, как правило, всегда выступал Советник. Причем соблазняла эта белобрысая сволочь так неописуемо изящно и с такой виртуозностью, что долго сдерживаться не мог даже известный своим хладнокровием и непреклонностью королевский побратим. Быть может, с тех пор, как начались их отношения, это стало предубеждением, навязчивой, почти шизофренической мыслью, но Грайтон в каждом движении Ро’Шерра видел томный призыв, в каждом слове – намек на желание, и в каждом жесте – преднамеренность тонкого, пламенного искушения. Легкий, искусно сотканный флер обольщения, незаметно опутывающий, связывающий по рукам и ногам и, несмотря на внешнюю хрупкость и эфирность, крепкий и вязкий, как паутина – и чем больше барахтаешься, пытаясь освободиться, тем больше в нем запутываешься…
— То есть ты ждал моего возвращения только потому, что тебе не над кем было измываться? – угрожающе уточнил Грайтон. Сирин с сомнением повертел в руках перо, которым делал какие-то пометки на полях документов.
— Ну, не скажу, что ждал, и не скажу, что не над кем, но…
Если весь этот фарс был новым способом соблазнения, то он имел гораздо большую эффективность, нежели все прежние приемы Сирина, вместе взятые, ибо Грайтон потерял терпение намного быстрее, чем обычно. Раздраженно рыкнув, он сцапал Ро’Шерра за плечо, резко развернул к себе, схватил за воротник и жадно впился в его губы, целуя грубо, жестко, кусая почти до крови и одновременно с этим прижимая Советника к столу. Чуть не упавший Сирин поспешно оперся ладонью о столешницу, хватаясь другой рукой за рукав Грайтона.
— О-о, как вы нетерпеливы, командующий, — усмехнулся Сирин, так эротично облизывая покрасневшие и искусанные губы, что, не будь Грай и так возбужден, он бы точно завелся.
— Еще бы, надменный ты ублюдок, — доведенный до бешенства королевский побратим с силой встряхнул его. – Я сваливаю расформировку войск на своего капитана, бросаю отчет у короля, мчусь к нему, не отдохнув и даже не переодевшись, а он ломается и играет со мной, как кичащаяся своей уже давно несуществующей невинностью девица на званом приеме…
Сирин вскинул брови.
— Клянусь Демиургом, это так лестно, Грайтон. Но, может, ты неправильно истолковал мои действия…
— Неправильно? – эти слова стали для командующего последней каплей. – Тогда будьте добры, Советник, закройте рот и позвольте мне и дальше истолковывать ситуацию неправильным, но удовлетворяющим меня образом.
Сирин успел только удивленно округлить глаза, оценив двусмысленность фразы, как Грайтон с присущей, в общем-то, ему грубостью развернул Советника спиной к себе и толкнул на стол.
— Ммм, сегодня лорд главнокомандующий желает жестко? – промурлыкал Сирин, и тут же возмущенно зашипел, чувствуя, как Грай остервенело наматывает на кулак предмет гордости Королевского Советника – его роскошные серебряные волосы.
— Еще как, — подтвердил Грайтон, любуясь тем, как красиво переливаются серебром на фоне черного шелкового камзола мягкие, чуть волнистые пряди. – Радуйся, Сирин: если ты этого и добивался, ты получил свое…
— Как ты догадался? – Сирин выгнулся с грацией настоящей кошки и предвкушающее зажмурился, однако нельзя было понять, говорит он серьезно или все еще играется.
Грайтон, окончательно теряя терпение, уперся ладонью в спину Ро’Шерра, заставив его распластаться на столешнице, и сдернул с него брюки. Сирин поморщился, недовольный тем, что командующий так беспардонно обращается с его любимой одеждой.
— Это вандализм, — заметил он, поудобнее пристраиваясь на столе.
— Это изнасилование, — с кровожадным видом поправил Грайтон, цепко беря его за бедра.
…Спустя несколько минут королевский побратим уже почти не сомневался, что вся эта ситуация была заранее спланирована и тщательно продумана Ро’Шерром. Ибо только эта среброволосая язва обладала поразительной способностью властвовать, подчинять и быть сверху во всех возможных смыслах, даже когда ее грубо имели на столе ее же рабочего кабинета. Грайтона не оставляло ощущение, что Сирин невидимо и незаметно управляет каждым его движением, предчувствует его, предугадывает, незримо руководит им – ибо каждый стон, сорвавшийся с губ Советника, расценивался как приказ двигаться быстрее или медленнее, каждый изгиб позвоночника словно диктовал требуемый и приносящий наибольшее удовольствие обоим темп, каждый выдох был сигналом к передышке, а каждое его движение навстречу казалось фрагментом причудливой мозаики, который идеально подходил к любому движению Грайтона – мозаики упоенной, изысканной, серебристо-черной страсти, которую они незаметно для самих себя и так естественно создавали, рисуя на бледной коже друг друга прихотливый узор из темных, цвета воронова крыла, и блестяще-серебряных прядей, дополняя его чувственными, тонкими алыми нюансами мимолетных укусов и искристой бисерной росписью капелек пота, вплетая в него тяжелые нити протяжно-хриплых стонов и как каймой обводя получаемый рисунок уверенными штрихами жестких, мучительно-приятных ласк.
Такого оргазма у Грайтона не было даже в их первый раз – он изливался в Сирина медленно, долго, гортанно рыча от наслаждения и с такой силой впиваясь пальцами в костистые бледные бедра любовника, что на нежной коже выступили кровавые синяки. Ро’Шерр изломался всем телом, вцепившись побелевшими пальцами в край стола, приподняв плечи, запрокинув назад голову, и Грайтон не упустил возможности присосаться губами к его изящной точеной шее. Советник прикрыл глаза от удовольствия; ресницы его дрожали, по верхней губе скатилась капелька пота, а сладкая судорога, пробежавшая по его телу, ускорила разрядку Грайтона. Командующий потянул Сирина за волосы, в упоении экстаза привлекая его ближе к себе, а потом судорожно вздохнул и резко отпустил. Ро’Шерр почти рухнул на столешницу, едва удерживаясь на ногах и жадно хватая ртом воздух.
Грайтон, который после такого упоительного секса чувствовал себя более измотанным, чем после суток непрерывной скачки на лошади, оперся руками о столешницу по обеим сторонам от Сирина и на секунду прижался губами к выпирающей лопатке.
— Получил, что хотел, язва ты белобрысая? – измождено выдохнул королевский побратим. Советник коротко усмехнулся.
— И даже больше, мой герой, — он перевернулся, улегшись на стол, и весело посмотрел на любовника довольными и сытыми сиреневыми глазами.
— Сволочь, — констатировал Грай, очерчивая пальцем линию скулы Ро’Шерра. – И до каких пор ты будешь манипулировать мной?
Сирин игриво прикусил его палец, когда Грайтон коснулся его губ.
— До тех пор, пока вы будете позволять мне это, мой герой, — мурлыкнул Сирин, обнимая его за шею.
Грайтон ухмыльнулся и низко склонился над ним, так что его волосы, скользнув по плечам, упали на грудь Ро’Шерра и свернулись неровными кольцами, удивительно красиво и гармонично переплетаясь с влажными от пота серебряными прядями.
В конце концов, он еще посмотрит, кто будет искуснее в складывании этой сложной, упоительно-страстной, противоречивой мозаики их отношений. Мозаики, раскрашенной в черный и серебряный цвет.
Автор: Xsana
Фэндом: Лейна
Персонажи: Грайтон/Сирин
Рейтинг: R
Жанры: Фэнтези, Юмор, Романтика, Слэш (яой)
Размер: Мини, 4 страницы
Кол-во частей: 1
Статус: закончен
Описание:
Грайтон возвращается после миссии на границах и наведывается к своей ненаглядной среброволосой язве...
Посвящение:
Шипперу Люцику.
Публикация на других ресурсах:
С разрешения автора.
читать дальшеГрайтон, как и ожидалось, вернулся с границ после очередного конфликта с эксцентричными дилонийскими воительницами усталый, злой и раздраженный. Норрен, проверяющий отчет главнокомандующего, насмешливо и в то же время понимающе посмотрел на сидящего напротив него побратима. Грайтон ерзал в кресле и то и дело стрелял глазами в сторону двери, видимо, изнывая от желания как можно скорее закончить аудиенцию и умчаться справлять насущные потребности тела – и что-то подсказывало королю, что за последним он пойдет не в свои покои.
— Дружище, угомонись, — наставительно произнес Норрен, перелистывая отчет. – Твоя ненаглядная язвочка ни с кем тебе не изменяла, я следил.
— За ним даже ты не уследишь, — фыркнул Грайтон, откидываясь на спинку кресла. – Норри, может, ты все-таки потом просмотришь, а? Ну, в конец-то концов, ты же мне доверяешь! Зачем все эти церемонии…
— Таковы правила, Грай, — с невозмутимым видом ответствовал Норрен, важно переворачивая очередную страницу. На самом деле, конечно, короля просто терзало чисто мальчишеское желание подразнить друга, ибо в проверке отчета действительно не было большой необходимости. Но, наткнувшись на полный немого укора взгляд побратима, Его Величество внезапно ощутил укол совести.
— Вот посмотрю я на тебя, дружище, когда Мирасса начнет капризничать и выпнет тебя из постели, — мстительно заявил Грайтон. Выражение его лица говорило о том, что он не прочь этому поспособствовать, даже если за этим последует жестокая и неотвратимая кара его венценосного побратима.
Норрен со скорбным видом вздохнул.
— Ладно, свободен. Но если найду в отчете какие-то неясности или противоречия – голову сниму…
— Найди сначала, — Грайтон мгновенно взвился на ноги. – И лупу не забудь, а то ведь стареешь…
Норрен только открыл рот от изумления, поражаясь подобному хамству, как командующего и след простыл. Король ошарашено посмотрел на захлопнувшуюся дверь его кабинета и покачал головой.
— А злостное ехидство, похоже, весьма заразная вещь…
Распространитель оной инфекции, то бишь злостного ехидства, он же Королевский Советник Сирин Ро’Шерр, в это время восседал у себя в кабинете. Вошедший к нему без стука Грайтон готов был поклясться Демиургом, что Сирин знал о его возвращении – иначе почему он принял такую развязную, соблазнительную позу, от которой королевского побратима мгновенно бросило в жар? Ро’Шерр вальяжно откинулся на спинку кресла, забросив на стол длинные тонкие ноги, плотно обтянутые черной тканью его любимых шелковых брюк, и слегка приподняв плечи. Верхняя пуговица его рубашки была расстегнута – и, несмотря на стоящую в Сартаре страшную жару, Грайтон опять же счел этот маленький, но крайне выразительный нюанс частью форменной ро’шерровской стратегии соблазнения, — а шикарные серебряные волосы блестящим потоком стекали по груди и, словно змеи, с каким-то интимным изяществом опутывали тощие бедра. Сирин лениво обмахивался каким-то листком, и даже не открыл глаз, когда Грайтон столь свойственной военным тяжелой, шумной походкой подошел к его столу.
— Сморило, красавица? — насмешливо спросил он, скользя плотоядным взглядом по фигуре Советника.
Сирин соизволил приоткрыть один глаз.
— А, это вы, Главнокомандующий. С возвращением, — он небрежно повел якобы затекшим плечом, разминая его. – Чем обязан вашему визиту?
Грайтон с трудом сдержал желание сцапать эту невыносимую среброволосую заразу за воротник, затыкая грубым, властным поцелуем, а потом вместо ответа завалить прямо на стол и жестко отыметь.
— А вы сами не догадываетесь, Советник? – поддержал он его игру и, опершись одной рукой о стол, а другой – о подлокотник кресла, навис над Ро’Шерром.
— Не имею ни малейшего понятия, Главнокомандующий, — с таким честным видом ответил Сирин, что даже Грайтон чуть было не поверил в его искренность.
— Ну тогда я вам подскажу, Советник, — Грайтон как бы невзначай скользнул ладонью по тонкой ноге, обтянутой черным шелком, и склонился еще ниже, опаляя щеку Сирина своим дыханием, но трэшова ехидна вдруг каким-то немыслимым образом извернулась, проскользнув под рукой Грайтона, и высвободилась из уже готовых сомкнуться объятий командующего, так что Грай чуть не подарил страстный поцелуй спинке кресла.
— Прошу прощения, лорд Грайтон, но я сейчас несколько занят, — бессовестно заявила среброволосая язва, танцующей походочкой огибая стол. Грай проводил его ошалелым взглядом.
— Занят?..
— Угу. Нет ни единого свободного мгновения, — с ответственным видом кивнул Сирин, начиная копаться в разложенных на столе бумагах и при этом словно ненароком изящно выгнув спину и красивым жестом отбросив назад серебряную прядь.
Грайтон нехорошо прищурился. Он начинал подозревать подвох.
— Сирин, — с рычащими нотками в голосе протянул королевский побратим. – Ты что, совсем по мне не соскучился?
— Хм, — Ро’Шерр на секунду отвлекся от бумаг и, кажется, всерьез задумался, чем привел Грайтона едва ли не в ярость. – Ну-у… если подумать… то да, соскучился!
— Да неужели? – осклабился Грайтон.
— Ага, — энергично кивнул Советник. – Без вас так тоскливо, командующий, вы даже не представляете! Ни подшутить ни над кем нельзя, ни «доблестным героем» обозвать некого… Единственная отрада – вогнать в краску младшего принца, когда он со своим старшеньким обжимается где-нибудь в коридоре, и то Его Высочество Трион после такого рвется перерезать единственному и неповторимому Королевскому Советнику глотку…
Грайтон начал закипать. Он жутко устал после миссии на границах, не говоря уже о том, что он вот уже месяц пренебрегал зовом плоти, предвкушая по возвращении горячую ночь со своей обожаемой и одновременно ненавистной ехидной, но такого облома он не ожидал даже от непредсказуемого Сирина Ро’Шерра, особенно если учесть, что до этого инициатором, как правило, всегда выступал Советник. Причем соблазняла эта белобрысая сволочь так неописуемо изящно и с такой виртуозностью, что долго сдерживаться не мог даже известный своим хладнокровием и непреклонностью королевский побратим. Быть может, с тех пор, как начались их отношения, это стало предубеждением, навязчивой, почти шизофренической мыслью, но Грайтон в каждом движении Ро’Шерра видел томный призыв, в каждом слове – намек на желание, и в каждом жесте – преднамеренность тонкого, пламенного искушения. Легкий, искусно сотканный флер обольщения, незаметно опутывающий, связывающий по рукам и ногам и, несмотря на внешнюю хрупкость и эфирность, крепкий и вязкий, как паутина – и чем больше барахтаешься, пытаясь освободиться, тем больше в нем запутываешься…
— То есть ты ждал моего возвращения только потому, что тебе не над кем было измываться? – угрожающе уточнил Грайтон. Сирин с сомнением повертел в руках перо, которым делал какие-то пометки на полях документов.
— Ну, не скажу, что ждал, и не скажу, что не над кем, но…
Если весь этот фарс был новым способом соблазнения, то он имел гораздо большую эффективность, нежели все прежние приемы Сирина, вместе взятые, ибо Грайтон потерял терпение намного быстрее, чем обычно. Раздраженно рыкнув, он сцапал Ро’Шерра за плечо, резко развернул к себе, схватил за воротник и жадно впился в его губы, целуя грубо, жестко, кусая почти до крови и одновременно с этим прижимая Советника к столу. Чуть не упавший Сирин поспешно оперся ладонью о столешницу, хватаясь другой рукой за рукав Грайтона.
— О-о, как вы нетерпеливы, командующий, — усмехнулся Сирин, так эротично облизывая покрасневшие и искусанные губы, что, не будь Грай и так возбужден, он бы точно завелся.
— Еще бы, надменный ты ублюдок, — доведенный до бешенства королевский побратим с силой встряхнул его. – Я сваливаю расформировку войск на своего капитана, бросаю отчет у короля, мчусь к нему, не отдохнув и даже не переодевшись, а он ломается и играет со мной, как кичащаяся своей уже давно несуществующей невинностью девица на званом приеме…
Сирин вскинул брови.
— Клянусь Демиургом, это так лестно, Грайтон. Но, может, ты неправильно истолковал мои действия…
— Неправильно? – эти слова стали для командующего последней каплей. – Тогда будьте добры, Советник, закройте рот и позвольте мне и дальше истолковывать ситуацию неправильным, но удовлетворяющим меня образом.
Сирин успел только удивленно округлить глаза, оценив двусмысленность фразы, как Грайтон с присущей, в общем-то, ему грубостью развернул Советника спиной к себе и толкнул на стол.
— Ммм, сегодня лорд главнокомандующий желает жестко? – промурлыкал Сирин, и тут же возмущенно зашипел, чувствуя, как Грай остервенело наматывает на кулак предмет гордости Королевского Советника – его роскошные серебряные волосы.
— Еще как, — подтвердил Грайтон, любуясь тем, как красиво переливаются серебром на фоне черного шелкового камзола мягкие, чуть волнистые пряди. – Радуйся, Сирин: если ты этого и добивался, ты получил свое…
— Как ты догадался? – Сирин выгнулся с грацией настоящей кошки и предвкушающее зажмурился, однако нельзя было понять, говорит он серьезно или все еще играется.
Грайтон, окончательно теряя терпение, уперся ладонью в спину Ро’Шерра, заставив его распластаться на столешнице, и сдернул с него брюки. Сирин поморщился, недовольный тем, что командующий так беспардонно обращается с его любимой одеждой.
— Это вандализм, — заметил он, поудобнее пристраиваясь на столе.
— Это изнасилование, — с кровожадным видом поправил Грайтон, цепко беря его за бедра.
…Спустя несколько минут королевский побратим уже почти не сомневался, что вся эта ситуация была заранее спланирована и тщательно продумана Ро’Шерром. Ибо только эта среброволосая язва обладала поразительной способностью властвовать, подчинять и быть сверху во всех возможных смыслах, даже когда ее грубо имели на столе ее же рабочего кабинета. Грайтона не оставляло ощущение, что Сирин невидимо и незаметно управляет каждым его движением, предчувствует его, предугадывает, незримо руководит им – ибо каждый стон, сорвавшийся с губ Советника, расценивался как приказ двигаться быстрее или медленнее, каждый изгиб позвоночника словно диктовал требуемый и приносящий наибольшее удовольствие обоим темп, каждый выдох был сигналом к передышке, а каждое его движение навстречу казалось фрагментом причудливой мозаики, который идеально подходил к любому движению Грайтона – мозаики упоенной, изысканной, серебристо-черной страсти, которую они незаметно для самих себя и так естественно создавали, рисуя на бледной коже друг друга прихотливый узор из темных, цвета воронова крыла, и блестяще-серебряных прядей, дополняя его чувственными, тонкими алыми нюансами мимолетных укусов и искристой бисерной росписью капелек пота, вплетая в него тяжелые нити протяжно-хриплых стонов и как каймой обводя получаемый рисунок уверенными штрихами жестких, мучительно-приятных ласк.
Такого оргазма у Грайтона не было даже в их первый раз – он изливался в Сирина медленно, долго, гортанно рыча от наслаждения и с такой силой впиваясь пальцами в костистые бледные бедра любовника, что на нежной коже выступили кровавые синяки. Ро’Шерр изломался всем телом, вцепившись побелевшими пальцами в край стола, приподняв плечи, запрокинув назад голову, и Грайтон не упустил возможности присосаться губами к его изящной точеной шее. Советник прикрыл глаза от удовольствия; ресницы его дрожали, по верхней губе скатилась капелька пота, а сладкая судорога, пробежавшая по его телу, ускорила разрядку Грайтона. Командующий потянул Сирина за волосы, в упоении экстаза привлекая его ближе к себе, а потом судорожно вздохнул и резко отпустил. Ро’Шерр почти рухнул на столешницу, едва удерживаясь на ногах и жадно хватая ртом воздух.
Грайтон, который после такого упоительного секса чувствовал себя более измотанным, чем после суток непрерывной скачки на лошади, оперся руками о столешницу по обеим сторонам от Сирина и на секунду прижался губами к выпирающей лопатке.
— Получил, что хотел, язва ты белобрысая? – измождено выдохнул королевский побратим. Советник коротко усмехнулся.
— И даже больше, мой герой, — он перевернулся, улегшись на стол, и весело посмотрел на любовника довольными и сытыми сиреневыми глазами.
— Сволочь, — констатировал Грай, очерчивая пальцем линию скулы Ро’Шерра. – И до каких пор ты будешь манипулировать мной?
Сирин игриво прикусил его палец, когда Грайтон коснулся его губ.
— До тех пор, пока вы будете позволять мне это, мой герой, — мурлыкнул Сирин, обнимая его за шею.
Грайтон ухмыльнулся и низко склонился над ним, так что его волосы, скользнув по плечам, упали на грудь Ро’Шерра и свернулись неровными кольцами, удивительно красиво и гармонично переплетаясь с влажными от пота серебряными прядями.
В конце концов, он еще посмотрит, кто будет искуснее в складывании этой сложной, упоительно-страстной, противоречивой мозаики их отношений. Мозаики, раскрашенной в черный и серебряный цвет.
"Дедушка, это не то, что ты подумал... 
" - "То, то, так что, дедушка, будь добр, вернись минут через двадцать 
Братишка, на чем мы закончили? 
"
